Архив рассылки "Рассказы о рыбалке".

Выпуск № 48

ЗИМНЯЯ РЫБАЛКА В ТВЕРСКОЙ ОБЛАСТИ

Автор: Борис Кузнецов  boris@valday.msk.ru 
http://valday.msk.ru

Впервые на зимнюю рыбалку в Тверской области меня пригласил мой хороший знакомый, бывший военный лётчик Виктор Петрович. Это было лет двадцать назад. В валдайской деревушке Орехово он купил дом и, проводя большую часть своего времени в деревне, удил рыбу. Он рыбачил летом и зимой, был приветлив и доброжелателен, любил выпить. Со мной, желая приобщиться таинств зимнего ужения рыбы, поехал мой товарищ Алексей. Купленные рыбацкие ящики, ледобур, удочки и прочая полезная амуниция были погружены в багажник моей “Нивы”. На “Птичке” был куплен мотыль и упакован во влажный старый чулок. Мы поехали. Три четверти пути по трассе пролетели незаметно, за разговорами и молчаливым разглядыванием провинциальных зимних пейзажей. С трассы Москва-Рига в районе 360км мы повернули на Бибирево-Андреаполь. На подъезде к Андреаполю с левой стороны дороги появилась покрытая в некоторых местах льдом Западная Двина, которую в Прибалтике называют Даугавой. Через Западную Двину мы переехали по мосту в самом Андреаполе, тут же, на высоком правом берегу, мы осмотрели огромный валун с памятной надписью, отмечающей начало исторического торгового пути “ ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ”. Венчала валун изящная игрушечная купеческая ладья с мужественным вперёдсмотрящим.

Андреаполь (бывший пограничный погост Дубно) - небольшой городок, в центре застроенный двухэтажными деревянными домами. Мы проехали его за пять минут и выехали на заснеженную грунтовку - старинный тракт из Торопца на Осташков, потерявший своё значение после постройки железной дороги между станцией Бологое и городом Великие Луки.

Дорога петляла по пересечённой холмистой местности. На полях были видны выходы моренной гряды, или, как её ещё называют - валунного посева. Чувствовался подъём на водораздел. То, что мы достигли его, стало понятно сразу же, как только перед нами открылась панорама Восточного склона! В его пейзаже было нечто первозданное, с нескончаемыми планами холмов. Бескрайний, на сколько хватало взгляда, плавно понижающийся, поросший дремучим лесом склон будоражил воображение. На фоне тёмно-зелёного хвойного леса белыми проплешинами обозначались озёра и протоки. Холмистый характер дороги стал более выраженным, мы спускались и поднимались на взгорья, пересекали по бревенчатым мостам засыпанные снегом русла ручьёв и речушек. Ровный, приглушённый рокот мотора и лёгкость, с которой наша “Нива” преодолевала снежные заносы, вселяли в нас радостное чувство свободы. Иногда дорога вплотную шла берегом озера. Озёра появлялись неожиданно. По берегу одного из них – огромного озера Лобно - было разбросано несколько побелевших от времени домов, но в деревеньке жителей не было, дома были пусты, окна кое-где заколочены. Следующей достопримечательностью нашего пути стало Гостилицкое озеро, красиво расположенное в огромной котловине. Дорога по дуге огибала озеро, на спуске и подъёме была довольно крутой. В озеро на востоке впадала быстрая речка Любутка, не замерзающая даже в тридцатиградусные морозы. Когда-то, несколько веков назад, отсюда начинался Третий торговый путь из Варяг в Греки! здесь, в этом живописном месте, несколько развалившихся домов на склоне холма напоминали о существовавшей здесь деревне Гостилихе.

Дорога после подъёма, пошла по ещё более дремучему лесу, ветви огромных елей, казалось, смыкаются над головой. Но вот лес стал реже, и справа внизу холма открылся коренной берег Любутки и разделённые небольшим холмистым перешейком два озера - Ореховское и Савкино. Мы приехали! Деревенька Орехово располагалась на берегу Ореховского озера, в понижении между холмами, из всех печных труб немногочисленных домов прямо вверх поднимались столбы белого дыма, в окнах светились огоньки.

Виктор Петрович встретил нас радушно, обрадовался нашему приезду.

После традиционного вопроса о том, как доехали, он коротко и по-деловому поинтересовался: “Водки и мотыля привезли?..” Мотыль был редкостью в тех краях, а водка в те Андроповские времена - дефицитом. Получив утвердительный ответ, засуетился, помогая разгрузить машину, а чулок с мотылём отобрал сразу же, бережно высыпал его содержимое в таз и залил тонким слоем воды, проверил жизнеспособность личинок. В доме было тепло и уютно, печь протоплена основательно и, после непродолжительного ужина, усталые с дороги, мы улеглись спать и быстро заснули.

Утром я проснулся рано, но последним, Виктор Петрович уже топил печь и готовил завтрак, а Алексей перебирал и укладывал в ящик рыбацкие снасти. От нашего с Лёшкой снаряжения пахло свежей эмалью и магазином, а от Петровичева - характерным свежим рыбным духом. Позавтракали, снарядились, пошли.. Нужно отдать должное Виктору Петровичу - перед выходом на рыбалку он тщательно осмотрел нашу одежду, неодобрительно покачал головой, окинув взглядом казённые валенки с галошами (эти галоши мы постоянно теряли в сугробах и, заметив потерю, возвращались назад, гребя ногами снег в поисках пропажи, а кромками валенок истёрли в кровь голени). У Петровича экипировка была добротной – зимняя лётная куртка с мягким широким овчинным воротником, брюки-комбинезон и, конечно, предмет нашей зависти - настоящие унты, которые в те времена имели лишь люди, причастные к авиации. Вскоре показалось озеро, и мы, разгорячённые движением и уже привыкшие к морозцу, получив наставления от Петровича, бурили лунки в поисках рыбы. Прокрутить дырку было делом не хитрым, а вот достать мотыля из коробочки и прицепить его к крючку, прокалывая его под второй сегмент, так, чтобы личинка сохранилась, было с непривычки непросто. И… о радость… когда после всех этих манипуляций мормышка опущена в лунку и кивок неожиданно согнулся в дугу, сигнализируя о поклёвке! Подсечка! Есть! Рукавицы скинуты с руки, удочка отброшена в сторону, руки перебирают леску, чувствуешь, как там, внизу, бьётся, стараясь освободиться от крючка, твоя добыча. Курс молодого бойца был пройден, ерши и мелкая плотва нас уже не удовлетворяли. Рыбалка захватила нас, появился азарт! Мы начали осматриваться по сторонам в поисках интересных для поиска рыбы мест. “Ищите рыбу, бурите, не сидите на месте”- напутствовал нас Петрович,- “попробуйте ближе к устью”, - он показал рукой в направлении впадавшей в озеро Любутки. Подхватив ящики, мы с Лешкой двинулись в сторону промоины и обошли её справа - вдоль берега тянулись занесённые снегом заросли камыша, залив узким языком впивался в крутой безлесный берег. В дальнем углу залива вырисовывались контуры впадавшего в него ручья. Правее, почти напротив впадавшей в озеро Люботки, из поросшего ольхой берега виднелся выход Шульцова ручья, На небольшом участке в озеро впадали четыре крупных ручья и одна речка! Тут мы и решили начать поиск окуня. В глухозимье окунь малоактивен, но свежие, богатые кислородом речные и родниковые струи будоражат окунёвые стаи, заставляют рыбу передвигаться вдоль подводной бровки в поисках добычи. Прикинув направление и интенсивность потока ручья и речки, мы предположили, что сливаться они должны где-то посередине залива, по всей вероятности, тут должна быть и подводная возвышенность. Мы стали искать и экспериментировать! Я знал, что окунь любит зимовать на достаточной глубине в местах впадения рек и ручьёв в водоём. Пробурив с пяток лунок, мы определили направление свала и вышли на бровку - глубина несколько раз резко изменялась с двух до шести метров, таких мест было несколько, видимо, в рельефе дна отразились природные явления, связанные со сменой сезонов и подводных течений. В таких местах концентрируется рыба.

Здесь мы рассчитывали поймать крупных окуней и поэтому на удочках поставили катушки с леской толщиной 0,12мм, с небольшими вольфрамовыми мормышками. Обмен веществ у окуня в сильные морозы при температуре воды плюс 2-3 градуса довольно низок, его пищеварение не в состоянии усвоить крупную добычу, в глухозимье колебания, создаваемые крупными мормышками, он игнорирует, поэтому мормышку я выбрал поменьше!

Вольфрамовые мормышки под названием “капелька”, “овсинка”, “дробинка” хороши при ловле на глубине от 3 до 8 метров, при игре они создают тонкие водные колебания, воспринимаемые окунем своей боковой линией, побуждают его к атаке. Цвет мормышки на глубине выше 4 метров не имеет значения, окунь просто не различает его. Насадкой служил мотыль. Играть мормышкой в глухозимье следовало замедленными, плавными движениями, рыба в январе пассивна.

Я опустил мормышку в лунку и положил её на дно, кивок выпрямился, теперь следовало плавно пошевеливать наживкой у дна, имитируя движения придонного организма, иногда делая короткие паузы. Я сосредоточился на импровизации движений мормышкой и поэтому резкая поклевка, буквально сложившая кивок, застигла меня врасплох, но я успел подсечь добычу!.. Короткая попытка вываживания.. резкие, мощные рывки добычи и одновременно с обрывом лески осознание того, что мою мормышку схватила щука! Вихрь чувств проносится в душе в этот момент, но в итоге нет ни капли досады, ощущаешь радость от происходящего! Перевязываю мормышку и делаю попытку возобновить игру, но, тщетно… Видимо, в этом месте рыба была напугана и перестала клевать. На новом месте я решил попробовать тяжёлую конусовидную вольфрамовую мормышку, опустил её на дно, затем стал чуть-чуть пошевеливать, приподнимая. Окуни стали хватать приманку, временами клёв угасал, и мы немного перемещались по заливу, бурили новые лунки. Таким образом, мы получили примерное представление о рельефе дна и распределении рыбы в этом заливчике. На глубине 7-9 м. стали поклёвывать подлещики, и Петрович порекомендовал подкормить эти лунки его фирменной прикормкой, в которой я увидел творог и яичный желток. От прикормки пахло мёдом. Рыба отозвалась на прикормку несколькими 300-граммовыми подлещиками. Рыбалка удалась! День клонился к вечеру. Поскольку озеро было вытянуто с юго-востока на северо-запад, красноватое солнце продолжало освещать лёд озера, тени от деревьев тёмными полосами ложились вдоль берега. Мы с сожалением, т.к. рыба продолжала клевать, стали собираться, и пошли домой, предстояло ещё растопить печь, прогреть дом, принести воды, приготовить еду. Дома Петрович пожалел нас, взвалив все хозяйственные дела на себя, а у нас с Лёшкой, видимо, произошло кислородное отравление, в тепле нас моментально разморило, мы поужинали, выпили немного водки и стали клевать носами. “Ну, спите”, - Петрович продолжил заниматься хозяйством, а мы улеглись на кровать, сквозь навалившийся сон я ещё слышал его шаги, но печное тепло и сытный ужин сделало своё дело, вскоре мы спали как убитые.

Проснулся я в лёгком замешательстве: за окном уже брезжил рассвет, а мне показалось, что я только прикрыл глаза. Было около девяти часов утра.

“Поднимайтесь, ребята, с добрым утром”, -Петрович был всё так же приветлив. За завтраком было решено отправиться на соседнее озеро Бобовню, находящееся в 15 минутах ходьбы от дома, вверх по течению Любутки. Там, по словам Петровича, хорошо брал елец.

По дороге на озеро мы проходили место, где ореховские мужики рубили сруб, утоптанный снег был усыпан широкими щепками, в воздух примешивался тонкий смолистый запах. Некоторые из брёвен были ещё не ошкурены и, отодрав кору, я обнаружил под ней небольших беловатых червячков, это были личинки короеда- отличная наживка при ловле ельца! Я набрал в спичечную коробку штук двадцать. У червячков была блестящая коричневая голова и мощные челюсти.

В окрестностях деревеньки Орехово находилось четыре проточных озера, нам хотелось побывать на каждом из них, тем более что Бобовню местные рыбаки считали рыбным озером. На озеро мы вышли часам к 10, оно было вытянуто с северо-востока на запад. Любутка впадала в озеро на юге, её берега были сжаты двумя крутыми холмами, склоны которых поросли разлапистыми елями, некоторые деревья были вывернуты из земли с корнями, часть стволов обрушилась в озеро. Обломки еловых веток торчали из-подо льда. В месте впадения Любутки и выхода её из озера льда не было, мы слышали, как журчит вода.

Елец - осторожная, пугливая стайная рыба, он любит чистую проточную воду. В поисках ельца мы рассредоточились вдоль русла, каждый на свой вкус подобрал мормышку и наживку. От Петровича мы получили наставления, касающиеся ловли этой рыбы, дело в том, что ужение ельца требует большого проворства и немалого навыка, его ловят исключительно на течении, будучи постоянно готовыми к подсечке, это активная ловля, доставляющая рыбаку много эмоциональных переживаний, Л.П. Сабанеев называл ельца водяным бекасом, сравнивая ловлю ельца со стрельбой дичи влёт. Ловля ельца, писал Сабанеев, гораздо веселее, чем ершей, мелких окуньков, пескарей и даже плотвы, хотя она и много крупнее.

Я пробурил лунку, вычерпал остатки льда, потом засыпал её снегом и сделал в нём палкой отверстие так, чтобы мормышка свободно проходила в воду, лунка была затемнена. Мормышка была вольфрамовая из средних по тяжести, а в качестве наживки я зацепил короеда. Видно было, как течение немного отклонило леску, и тут я применил свой любимый приём - постучал мормышкой по дну, слегка приподнял, и, следя за кивком, пошевеливал мормышкой у дна, потом сантиметрах в 10 у дна вывесил наживку и стал ожидать поклёвки.

Поклёвка ельца была довольно резкой, я подсёк, но не размашисто,- одной кистью, елец ходил на крючке довольно бойко и вырвался у меня из рук, когда я снимал его с крючка, это была красивая, сильная, прогонистая рыба, серебристого цвета. Потом попался подъязок и ещё несколько ельцов. При ловле ельца следовало быть постоянно начеку, несколько очень хороших, мощных поклёвок я прозевал, ловля напоминала игру в ладошки - мощный рывок(удар) и ожидание. Время летело совершенно незаметно. И этот день, день знакомства с Бобовней, подходил к концу! Кроме рыбалки, на Бобовне нас развлекали ещё и сойки, планировавшие надо льдом и садившиеся рядом с нами, как оказалось, не ради птичьего любопытства - они воровали у нас рыбу! Первая крупная сойка села на лёд рядом со мной на расстоянии вытянутой руки и, как заводная, запрыгала около лунки, а когда я умилился, глядя на неё, цапнула у меня из под ног приличную плотвицу и была такова! Вскоре она вернулась и продолжила тянуть рыбу, которую мы уже специально подкидывали ей. Видимо, мы понравились сойке, и она нас совсем не боялась!

Вечером за ужином было решено съездить в Торопец. “Посмотрите город и купите водки”- рекомендовал Петрович. Нужно сказать, что выпивать за ужином после рыбалки нам понравилось, выпив раза за три грамм по 200, мы говорили о разных вещах - о рыбалке, озёрах, прошлой службе Петровича. Мудрёных вопросов мы не затрагивали, тем более что жизненный опыт Петровича был значителен, мы слушали его с удовольствием. До сих пор помню сказанную им фразу- “ привыкнете к зимней рыбалке, болеть без неё будете”, сейчас-то я окончательно понял, что болезнь эта - неизлечимая! Ну а тогда мы слушали об увлекательной зимней ловле налимов на Гостилихе, весенней ловле форели на Чересовских ручьях, плотвы на ямах реки Торопы и озере Жельно.

Отгулы подходили к концу, и на следующее утро, для более полного знакомства с краем, мы решили посетить старинный русский город Торопец.

Торопец стоит над озером Соломено и рекой Торопой среди лесов и холмов. Более девяти веков пролетело над небольшим русским городом, а поселения славян-кривичей в городской черте относятся к 8-9 векам. Торопецкие кривичи составляли особую ветвь и входили в состав северного союза новгородских славян. Несколько веков город стоял на страже Русской земли, защищая ее от набегов с запада. Не случайно на гербе города изображены сторожевая башня и лук над нею. Богата его история, много в ней знаменательных дат, замечательных имен. С Торопцем связано славное имя Александра Невского.

Мы въехали в Торопец со стороны села Новотроицкого. Это был обычный провинциальный город, застроенный по окраине одноэтажными деревянными домами с палисадниками.

Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1990 года город Торопец включен в перечень исторических городов. На территории Торопецкого района открыто 226 памятников археологии, которые определяются как земли историко-культурного назначения. К ним, в частности, относятся Малое и Большое городища, городище Красный Вал, древние селища и стоянки на левом берегу Торопы неподалеку от д. Ахромово, курганы на южном берегу оз. Сельское и многие другие.

Исторические и архитектурные памятники Торопца были очень интересны, но современная жизнь города текла по законам провинции: безмятежно и неторопливо. Одеты Торопчане были скромно, на главной улице то и дело попадались сани, запряжённые лошадкой. Мы сделали кое-какие покупки, теперь предстояло выполнить наказ Петровича - купить водки. В те андроповские времена сделать это было непросто. Единственный в округе специализированный вино-водочный магазин был окружён толпой мужиков, которые врукопашную пробивались в накопитель. Видимо, чтобы механически упорядочить движение народа к прилавку и уменьшить число пострадавших при этом людей, вдоль стены магазина был выстроен узкий кирпичный загон, шириной в одно человеческое тело. Тоннель начинался метрах в десяти от магазина на улице, здесь происходила самая настоящая потасовка, мужики грудью давили друг друга, стараясь попасть в него. Попавший в загон автоматически, словно деталь механизма, передвигался к прилавку! Мы сразу же отвергли такой способ добычи спиртного и, с интересом, из машины наблюдали за бескровным, пока, единоборством. Но голь на выдумки хитра! Нахождение в загоне, оказывается, было не таким уж безопасным - отчаявшиеся пробиться к прилавку собирались в группу, подхватывали добровольца-гонца на руки и вероломно забрасывали его на головы людей, находящихся у цели, выкинуть же человека обратно из этой узкой щели было невозможно!

Через минуты счастливый обладатель двух поллитровок в распахнутой, а иногда и разодранной одежде появлялся на выходе из магазина. Нам нужно было находить решение. Внимательно оглядев прилегающую площадь, мы обнаружили несколько машин такси с псковскими номерами, которые с небольшой периодичностью отъезжали с пассажирами от площади, но спустя немного времени пустые возвращались назад - это были водочные спекулянты! Они также засекли нас и, поняв по номерам нашей машины, что мы приезжие, безбоязненно по рыночной цене отпустили нам три поллитровки! Комплексная задача посещения Торопца была выполнена, и мы покатили в Орехово. Дорога была вычищена грейдером и сияла белизной, строевые сосновые боры сменялись смешанным лесом с елями неохватной толщины, иногда дорогу пересекали кабаньи и лосиные следы, а заячьих и лисьих следов в придорожных кустах было полным полно! И вот, почти рядом с домом, с нами случилось неожиданное происшествие. Мы свернули на лесную дорогу - она шла прямо на Орехово - и покатили вверх по косогору. Дорога была узка и окаймлёна высокими сугробами, по ней изредка ездили только наши знакомые трактористы, таскавшие на прицепе тележку. Они-то и пробили колею в глубоком снегу, объезжая высоковольтный кабель, сорвавшийся с одной из опор линии электропередач и лежавший теперь на снегу, перегораживая нам путь! Я остановил машину, и мы с Лёшкой, помня наставления нашего инженера по Т.Б. о шаговом напряжении, из машины не вышли, а открыли дверцы и с расстояния десяти метров определили по сечению кабеля, что в нём порядка 10 Киловольт! “ Снег должен быть оплавлен вдоль кабеля”, - заметил Лёшка. Ну, что ж! У нас, слава Богу, Нива! Мы сдали несколько метров назад от опасного участка, я включил блокировку дифференциала и пониженную передачу и, газуя, влетел по тракторной колее вверх на косогор. Снег был двухслойным, глубоким, и я через пятнадцать метров посадил машину на брюхо. Колёса крутились в воздухе, машина не двигалась. Около полу-часа мы выдирали машину из глубокого снега, подкапывали, домкратили, снова подкапывали, пока не выскочили на то место, откуда начали свой маневр. Развернуться и поехать в объезд можно было только теоретически - слева глубокий заснеженный овраг с крутым склоном, справа тот же косогор. Было принято решение разогнаться посильнее и повторить попытку. Я проскочил метров на сорок дальше и так же безнадёжно застрял. Стемнело. Чтобы вернуться на дорогу, в этот раз мы потратили около часа. Мы сидели в машине совершенно измученные, сил на новый бросок совершенно не было. Тут Алексей предложил простой и смелый вариант проезда этого участка - он вырубает в лесу шест подлиннее, метров семи, осторожно, учитывая возможность поражения шаговым напряжением, приближается к лежащему кабелю, цепляет его шестом и поднимает, я в этот момент проскакиваю под кабелем на машине, потом, сказал Лёшка, я обойду это место оврагом и мы поедем дальше. Теперь, много лет спустя, я понимаю, как близки мы были к трагической развязке! Лёшка сделал всё так, как он собирался, длинный ствол осины он держал наперевес и осторожно, короткими шажками, в ярком свете фар, приблизился к лежащему кабелю, зацепил его концом ствола и стал медленно поднимать. Настала моя очередь проявить геройство. Я включил передачу, сердце часто застучало у меня в груди… рывок… всё произошло за несколько секунд… я проскочил под поднятым кабелем, тут же посмотрел в зеркало заднего вида… О..!! Лёшка стоял как статуя с поднятым вверх шестом и с кабелем на шее. Никакого напряжения в этом чёртовом куске проволоки не было! Я открыл дверь машины и выпрыгнул навстречу Лёшке. Пошатываясь, он брёл к машине…  Через секунду мы хохотали, до чего ж идиотская история приключилась с нами!

Петрович, ожидая нас, начал было волноваться, но увидев, что всё в порядке, быстро накрыл на стол, и мы с удовольствием поужинали, отметив удачную и интересную поездку на Валдайскую возвышенность. Наутро нам предстояло отправиться домой. Позже было много поездок в Орехово, весеннее ужение плотвы и форели, ловля щуки на спиннинг, покупка дома на берегу Ореховского озера, увлечение сбором грибов, строительство дома рыбака и многое другое, что наполнило радостным содержанием жизнь моей семьи.

Всем, кто пишет рассказы о рыбалке, предлагаю присылать их мне по e-mail  для публикации в рассылке. Можно присылать также рыбацкие байки и смешные истории. В письме необходимо обязательно указать, что Вы являетесь автором рассказа и разрешаете его публикацию в рассылке на некоммерческих условиях. При публикации рассказа рядом с Вашей фамилией или псевдонимом будет публиковаться Ваш e-mail (по желанию).
С уважением, Владимир Туманов.
tumanov@allfishing.ru

Рассылка выходит еженедельно (по пятницам).