|
||||||||||||||||
Архив рассылки "Рассказы о рыбалке".Выпуск № 147ПРИМАНКА ДЛЯ РЫБОЛОВА Автор: Евгений Константинов konst1959@mail.ru 17 - Ты должен понять, - говорила Клео, сидя на краю моей кровати. - Я никому не хотела бы причинить боль. Но моя сестра... Она нуждается в лечении. Ей нужно навсегда покинуть это место, постоянно напоминающее о... Ее нужно поместить в клинику, понимаешь? - Предлагаешь сделать это мне? - спросил я. - Предлагаю, чтобы ты понял, что изменить ничего нельзя, - вздохнула Клео. - Капитана Нурмоса будут искать. Ведь он полицейский. И его найдут, то есть кости его найдут. Я подскажу, где их искать. А Марья подтвердит, что... - Клео снова глубоко вздохнула, - что капитан Нурмос приехал в гости к своему больному отцу, господину Перетису, который, по твоей, кстати, милости не встает с кровати, и остался у него переночевать. А ночью строители, которые строят наш новый дом, спьяну устроили пожар. Капитан сначала спас меня и Марью, а потом бросился в горящий дом за отцом. Но в это время крыша обрушилась, и они оба погибли. Сгорели вместе с тремя строителями, которые во всем и были виноваты... - А я? - Ты - один из этих трех строителей. Кто ты и откуда мы понятия не имеем, ведь строителей нанимал капитан Нурмос, а ваши документы сгорели со всем остальным. - Думаешь, в полиции такие кретины, что поверят во все эти пожары, с завидной постоянностью возникающие на одном и том же месте? - Я в очередной раз напряг мышцы и в очередной раз убедился в прочности своих цепей. - Про два последних пожара никому, кроме строителей, восстанавливающих Рыболовный эдем", неизвестно. Нурмос нанимал их каждый раз далеко от наших мест. С последними, хоть они и не закончили работу, я полностью рассчиталась час назад и отправила их восвояси. - Но капитан Нурмос... - Капитана не очень-то любили в нашей округе, - пожала плечами Клео. - И на самом деле весть о его героической кончине очень многих только обрадует. - А как же пожарная инспекция, а страховая компания, которая будет во всем разбираться? - "Рыболовный эдем" не застрахован. Ну, а в пожарниках, как таковых, нужды не будет. Если они и приедут, так на уже остывающее пепелище, ведь дом загорится на рассвете, и зарево никто не увидит. И я почему-то уверена, что пожарный инспектор примет во внимание горе двух несчастных сестер, которым его присутствие покажется настолько невыносимым, что они будут готовы ему неплохо заплатить, лишь бы все формальности оказались улажены за пять минут. - Разбирательство все равно будет, и когда найдут труп в наручниках... - Да, ты прав, - согласилась Клео. - Я для того тебе все и рассказываю, чтобы узнать об изъянах в моем плане. Наручники нужно будет снять после того, как ты уснешь. - Собираешься снова чем-нибудь опоить? - Или сделать укол. Что ты предпочитаешь? - Предпочитаю остаться в живых. - Я прикинул, что при должной ловкости смог бы, извернувшись, обхватить ее ногами. Но дальше-то как быть? Ну, продержу я ее полминуты, а потом она все равно вырвется... - Тебя никто не тащил сюда насильно, и ты сам сделал свой выбор, когда остановил машину и спросил дорогу до Юшкозера, - это прозвучало, как приговор. - Прости, но о том, что на самом деле представлял из себя "Рыболовный эдем" должны знать только два человека. Я и Марья. Клео встала, и планируемый мной финт ногами так и не состоялся. - Выбирай: бокал вина со снотворным или укол? 18 Это было похоже на повторение сна. Такое бывало - я просыпался и точно знал, что только что виденный сон уже снился мне раньше и не один раз. Вот и сейчас, как и совсем недавно, сознание возвращалось ко мне или из-за ударившего в нос запаха гари и керосина, или из-за криков, раздававшихся совсем рядом. Только в тот раз, когда горел "Рыболовный эдем", я очнулся практически в мгновение ока, а сейчас открыть глаза оказалось очень проблематично. - ...тюха, ...ись, ...итюха, ...снись, ...итюха, - до моего сознания начали доходить обрывки слов. Кто-то теребил запястье моей левой руки, я поднял правую и сообразил, что ее ничто не удерживает. Но это нужно было увидеть собственными глазами. И тут я, наконец, разобрал смысл звучавших над ухом слов, и глаза открылись сами. - Витюха, проснись! Витюха! Так меня называл только один человек на всем свете - мой напарник по рыбалке, мой друг Игорь. Истощавший, грязный, с опаленными ресницами и волосами, с многодневной щетиной и со свежими шрамами на лице, но это был Игорь. Живой! И, как всегда, очень деятельный. То есть обе руки его были заняты: одной он развязывал веревку на моем запястье, другой - умудрялся кого-то держать, выкрутив руку за спину и не позволяя вырваться. - Витюха, очнулся? Молодец! Давай, помогай, а то у меня уже нет сил эту тварь держать! Тварью оказалась Марья. Каждый раз, вскрикивая от боли в вывернутой руке, она, тем не менее, не переставала предпринимать попытки извернуться, лягнуть Игоря ногой или боднуть головой. Я приподнялся, схватил свободной рукой за ее рыжие волосы и со злостью дернул. Марья закричала, и, хотя Игорь больше не держал ее, замахала руками, давая понять, что прекращает сопротивление. - Не дергайся, а то скальп сорву, - пообещал я, прижимая ее запрокинутую голову к кровати. - Ладно, ладно, - прошипела Марья. Я держал ее так, пока Игорь наконец-то не справился с моей веревкой. - Эта тварь опять хотела дом поджечь, - сказал он, обматывая веревкой ее руки, - только я не дал. Сестру вырубил, а у нее в самый последний момент факел вырвал. - А я думал, что ты сгорел тогда... - Ну да! Кто бы тебя тогда от наручника освободил? Понимаешь, я от боли очнулся, смотрю - лежу на полу, с тобой наручником скованный. Ты без сознания, видать, задохнулся. Сверху все в дыму, половина комнаты в огне, и штаны на мне горят. Смотрю - на полу ваш призовой значок валяется. Я иголкой наручники за пару секунд открыл, потом тебя в окно, как мог, перевалил. Думаю, пусть поломается, зато живой останется. А сам когда выпрыгнул, обе ноги так подвернул, что тоже чуть сознание не потерял. Возможно, у меня даже трещины в голеностопах. Повезло нам, что с той стороны дома уклончик небольшой оказался и ты по нему откатился, а то бы так и сгорел. Ну, а я даже не помню, каким образом до ближайших зарослей добрался. Слава богу, что сестренки наши у себя собак не держат, а строители, которые отель начали восстанавливать, только работой и были заняты. Так я в этих зарослях все это время и проторчал. Хорошо, хоть ночи теплые и дождей нет. - А как же... - начал я и запнулся. - Хочешь спросить, как я там жил? - усмехнулся Игорь. - Очень даже прекрасно, по сравнению с предыдущим месяцем, когда эта тварь, вместе со своим гомиком меня... - он наотмашь саданул Марью кулаком про лицу. И еще раз, и еще. Из ее носа и из разбитой губы потекла кровь, но Марья лишь вскрикивала при каждом ударе и больше не издавала ни звука. - Я был уверен, что ты у них, Витюха, а сделать ничего не мог, - Игорь посмотрел на окровавленный кулак. - Ходить вообще не мог. Сил хватало только на то, чтобы ночью до помойки доползти и объедки их подобрать. Тем и питался. Думал на лодке уплыть, а куда? Обратись я к кому - первым делом в полицию бы сообщили, а этот Нурмос здесь всю округу держит. Так что, сам понимаешь... Решил лично тварям отомстить, как только ноги заживут. Я неплохо все рассчитал и уже готов был действовать. А вчера вдруг смотрю - строители по-быстрому шмотки свои собрали, сели на тачки и укатили. Потом сестренки вещички в лодку стали таскать, и Марья три раза куда-то их перевозила и пустой возвращалась. И главное - ни Нурмос, ни калека на улицу нос не показывают... - Это моя работа, - вставил я. - Петериса этого, видать, еще больше покалечил, а полицейского - тово, задушил к чертям окунячьим. - Ну, ты дал! - удивился Игорь. - Как это? - Не без помощи ее сестренки. Кстати, где она? - Да, там, на улице, не скоро еще очухается, - он махнул рукой. - Короче, когда рыжие с вещичками стали суетиться, думаю - затеяли они что-то, а, значит, пора их планы нарушить. Я в последние день-два уже более-менее ходить мог, поэтому на ночь в пристройку перебрался, где рабочие ночевали. Там и уснул - на человеческой кровати. Под утро слышу - кто-то в гости пожаловал. Хорошо, сестренки в комнату не заглянули, а сразу в подсобку. А там - что бы ты думал? Канистры с керосином! - Ага, - я кивнул, покрепче сжав волосы Марьи. - Я-то все ждал, когда Нурмос покажется, - продолжал Игорь. - До тех пор, пока вот эта целых четыре канистры здесь не вылила, а потом за факел взялась. Тогда я кое о чем догадался, ну и... - Я имела вас обоих, - подала голос Марья. - Вас, мужичков. Имела, как хотела и сколько хотела... - Заткнись, - прорычал Игорь. - И не только вас, - она торжествующе оскалилась, показав окрашенные кровью зубы. - Точно, - спохватился я. - Здесь, в соседней комнате, еще два невольника должны быть. - Ха! Две невольницы! - съязвила
Марья. Игорь, не удержавшись, вновь ткнул ей
кулаком по скуле. Она всхрипнула и замолчала, а
Игорь наклонился к самому - Ты почти уничтожила меня как
человека. А это значит, что я стал почти - Вы ее немедленно отпустите! Клео стояла в дверном проеме, наставив на нас помповое ружье. - Ну, вот, черти окунячьи, а обещал, что не скоро очухается, - упрекнул я напарника. - А вдруг и твой Нурмос живой окажется, - парировал он. - Отпусти сестру! - заорала Клео. Вместо этого я, все так же держа за волосы, а левой рукой обхватив за горло, рывком поставил Марью на ноги и загородился ею. Игорь мгновенно оказался за моей спиной. - Ты не понимаешь, - сказал он, - твоя сестра для нас живое прикрытие. Она заложница. А значит, командовать и что-то требовать будем мы. - Отпусти ее!!! - И что дальше? Все простим друг другу и разойдемся? Клео прижала приклад к плечу, прицеливаясь мне в голову. Ее руки дрожали. - Ведь там у тебя картечь заряжена, - сказал я так, будто знал это наверняка. - В каждом патроне по десять картечин. При первом же выстреле пять из них попадут в Марью. Возможно, одна из них, не задев кость, прошьет бедную девочку насквозь и достанет меня. Но я все же смогу удержать ее обмякшее тело, и тебе придется стрелять второй раз. И снова в Марью. А потом третий уже почти в упор... Говоря это, я подталкивал Марью в спину, мелкими шажками приближаясь к направленному на нас ружью. Игорь наступал мне на пятки. Я рассчитывал, что когда до Клео останется совсем немного, толкну на нее заложницу, и она побоится стрелять, а мы с Игорем успеем что-нибудь предпринять. Но тут я заметил, что Клео уже не целится, а смотрит на сестру. Догадка, что Марья что-то замышляет, пришла слишком поздно. Моя пленница поступила именно так, как я (считая себя очень находчивым) всегда советовал поступить заложникам, смотря фильмы про террористов. Она просто поджала ноги. Я инстинктивно постарался не дать ей упасть и, подхватив под мышки, согнулся под тяжестью. В это время грохнул выстрел, и сзади охнул мой напарник. - Стреляй! Стреляй! - закричала Марья, не видя, что Клео из-за сильной отдачи после выстрела выронила ружье. К нему, шатаясь, шел Игорь. Все его правое плечо было в крови, согнутая рука прижата к телу. Клео застыла на месте, словно ожидая, что он вот-вот рухнет перед самыми ее ногами. Марья лягалась, крутилась, извивалась, и я не мог больше ее удерживать. Словно ударяя кулаком по столу, я врезал ей в ухо, и девчонка растянулась на полу. - Не бей ее! - Клео вышла из оцепенения и яростно набросилась на уже наклонившегося за ружьем Игоря. Он даже не защищался. Но, под градом ударов сразу повалившись на колени, тянулся и тянулся за ружьем. Я бросился к нему на выручку. Вернее, только хотел броситься, потому что не успел сделать и двух шагов, как из-за спины мне в лицо - в лоб, глаза, нос, щеки - впились пальцы, разрезая кожу наманикюренными ногтями. Один палец попал в рот, и я клацнул зубами с большим желанием его откусить, но тут же заорал от боли в глазах, которые, кажется, собирались выдавить. В следующую секунду меня уже никто не держал, и я напрасно махал руками, пытаясь схватить ту, из-за которой сейчас мог видеть лишь черно-красные водовороты и чувствовал не столько боль, сколько ужас оттого, что, возможно, ослеп. - Игорь! - позвал я. - Игорь, я ничего не вижу! Он не ответил. - Ты где? Где? - мне стало страшно, что он может быть мертвым, и одновременно, что я ко всему еще и оглох и мои крики звучат лишь у меня в голове. Но вот я на что-то наткнулся и это что-то загремело, опрокидываясь на пол. Журнальный столик! Обойдя его и выставив вперед руки, я короткими шажками зашаркал прямо, рассчитывая наткнуться на стену и вдоль нее добраться до двери, у которой мог лежать мой друг. Он и в самом деле был там. Я одновременно коснулся ладонью дверного косяка и ткнулся мыском в лежавшее на полу тело. Ничего не видя, мне оказалось не так непросто перевернуть его на спину. Но когда я сделал это и приложил ухо к груди друга, от сердца у меня отлегло. Игорь дышал. Это вновь было похоже на повторение: рядом со мной бесчувственный Игорь, и где-то что-то горит. Я закашлялся от дыма и стал трясти напарника, моля бога, чтобы он очнулся... 19 ..Пламени становилось все больше, а дыма все меньше. В этот рассветный час казалось, что на краю лесной поляны горит не настоящий дом, а всего лишь картонный макет. Противоположный конец поляны выводил к озеру, и на самом его берегу, обнявши друг друга за талию, стояли две девушки. Глядя со стороны, можно было принять их рыжие мокрые всклокоченные волосы за еще один крохотный костерок. Красных тонов добавляла кровь, сочившаяся их уха той, что была чуть поменьше ростом. Рука, которую она то и дело, морщась, прикладывала к уху, тоже была испачкана в крови, несмотря на то, что девушка каждый раз старалась вытереть ее о свое, прожженное в некоторых местах платье... Когда Марья чиркнула зажигалкой, поднося ее к облитому керосином факелу, платье тоже загорелось. Видимо керосин попал и на него. Она бросила факел в открытое окно дома и, визжа, понеслась к озеру, впервые по-настоящему понимая, какой может быть боль, когда горит кожа. Она визжала, не переставая, до тех пор, пока сестра не окунула ее с головой воду. Теперь Марья стояла, прижавшись к Клео, глядя на такой жестокий огонь, и ждала, когда же закричат те, кто остался в доме. Но криков не было. Зато дверь в дом вдруг распахнулась, и на пороге появились двое. Они тоже кое-как поддерживали друг друга, не давая упасть. И все же тот, у которого все лицо было в крови, шагнув вперед, словно не видя ступеньку, полетел на землю, и второй не смог его удержать потому что в левой руке у него было ружье, а правая висела плетью. Но на помощь к товарищу он не спешил, впрочем, как и не спешил убраться подальше от огня за спиной. Видно было, как нелегко ему было поднять ружье одной рукой, и все же, изогнувшись и покачиваясь, он прижал приклад под мышку и направил ходуном ходивший ствол в сторону озера. Целью его, конечно, была не вода, а две рыжеволосые девушки, которые, несмотря на возникшую опасность, не двигались с места. Только после выстрела, жестко откачнувшего назад стрелявшего и не принесшего рыжеволосым никакого вреда, они сначала с криками упали на землю, а потом вскочили и побежали к лодочному пирсу. Обладатель ружья сошел по ступеньками на землю, где его товарищ уже стоял на коленях и тер ладонями залитые кровью глаза. Затвор помпового ружья пришлось передергивать, тоже опустившись на колени и уперев приклад в землю. Он вновь был вынужден стрелять одной рукой, причем, навскидку, из-за чего заряд картечин ушел в небо. Девушки запрыгнули в лодку. Мотор завелся сразу, и тут же грохнул еще один бесполезный выстрел. Лодка заскользила по воде, набирая скорость. А ружье уже перекочевало в другие руки. Тот, кто его держал, твердо стоял на ногах, упирая приклад в плечо и по-охотничьи подав корпус вперед. Вот только целился за него друг. Придерживая цевье снизу левой рукой, он навел ружье на заворачивающую за мыс лодку, и сказал одно слово: "Давай!" А после выстрела - еще два: "Накрыл, Витюха!" И тут же за мысом раздался взрыв, и над деревьями в небо вырвался сгусток рыжего огня. Огня точно такого же цвета, как волосы хозяек "Рыболовного эдема". От ведущего рассылки Всем, кто пишет рассказы о
рыбалке, предлагаю присылать их мне по e-mail для
публикации в рассылке. Можно присылать также
рыбацкие байки и смешные истории. В письме
необходимо обязательно указать, что Вы являетесь
автором рассказа и разрешаете его публикацию в
рассылке на некоммерческих условиях. При
публикации рассказа рядом с Вашей фамилией или
псевдонимом будет публиковаться Ваш e-mail (по
желанию). Рассылка выходит еженедельно (по пятницам). |
||||||||||||||||
