Архив рассылки "Рассказы о рыбалке".

Выпуск № 128

РОБИНЗОНАДА НА ВОЛЖСКИХ ОСТРОВАХ

Автор: Дмитрий Соколов (редактор газеты "Рыбалка круглый год") sokol@infonet.nnov.ru

"В юности я был не в силах побороть
свою любовь к путешествиям и
не послушал добрых советов отца"
Д.Дефо "Робинзон Крузо"

"Разве человек, привыкший к богатству
человеческой речи, может довольствоваться
карканьем и чириканьем птиц, пронзительным
криком обитателей моря и стоном ветра?"
Джозеф М. Кутзее "Мистер Фо"

Искать ответы на возникшие вдруг жизненные вопросы, рефлексировать, лечить душу, заниматься самокопанием Петрович уехал в Акулиху. Весна продолжала свое триумфальное шествие. Каждый день в птичьем хоре появлялся какой-то новый исполнитель, и отвыкшие за зиму от музыкальных пассажей пернатых певцов уши услаждались самыми изысканными звуками. У-укал, облетая еще нераспустившиеся сады северный попугай – удод, ему вторил более громкий клич кукушки. Над рекой голосили с утра до ночи неугомонные чайки и то и дело крякали, надрываясь, утки. В лесу творилось вообще Бог знает что: десятки самых разных арий сливались в одно мощное мажорное звучание, наполнявшее душу восторженной радостью и желанием жить.

Несмотря на ночные заморозки и стоявший еще в глубине заливов лед, Петрович решил отказаться от комфорта деревенского дома и ехать встречать весну на реку. Палатка, “пенка”, спальник, спиртовка и немногочисленные продукты были уложены в прогонистый однолопошковый ботник. Главной целью похода была охота на уток, и проверенная “горизонталка” с тремя десятками патронов заняли на судне свое место. А вот над выбором рыбацкого снаряжения пришлось поразмышлять. Лед был уже не крепким, выход на него стал невозможен, но пару зимних удочек Петрович все же взял. С борта ботника, привязав его к кусту или коряге, можно было очень даже неплохо ловить на мормышку. Пара “балалаек” отменяла необходимость брать с собой поплавочную снасть. Любимый спиннинг тоже остался дома – щука еще “болела” после нереста, в то время как окунь - второй неизменный объект охоты в заливах – еще только к нересту готовился. Пожелав себе доброго пути, Петрович отчалил от берега. Ботник после трех гребков лопошком быстро набрал скорость и помчал своего хозяина навстречу новым приключениям.

Вода была на пике своего подъема. Течение в протоках сильно несло, и Петрович порадовался, что путешествует не на неповоротливой резинке, а на вертком, послушном воле хозяина, а не воле волн и ветра, ботнике – подарке акулихинского “левши” Вячеслава Федоровича. На такой, с позволения сказать, технике можно было дойти до намеченного места меньше чем за час, но торопиться было некуда, и Петрович греб не спеша, размеренно, оглядывая залитые водой окрестности и подставляя лицо ласковому весеннему солнышку.

Проезд в дальний конец ближайшего к Акулихе залива был закрыт ледяным шлагбаумом, преодолеть который Петровичу не удалось. Пришлось разворачиваться на 90 градусов и ехать в соседний залив. Там на охотника налетела стая гоголей. Прицелиться как следует не получилось, и выстрел к огорчению Петровича и радости птиц прошел впустую. “Ничего, – успокаивал себя Петрович, - лиха беда начало, пристреляемся”. Второй залив тоже не пустил в свои владения путешественника, – несмотря на конец апреля льда и там оставалось еще очень много. Пришлось веслить в самый дальний залив – Черное. Благодаря своей удаленности от туристов и рыбаков, этот залив был самым живописным и щедрым на дичь и рыбу. Щедрость залива подтвердилась и в этот день. Причем сразу. Из дальнего конца принеслись с шумом несколько гоголей, одного из которых Петровичу удалось подстрелить. Селезень сложил крылья, со стуком упал на ледовое поле, прокатился по нему метров пять и свалился в воду. Петрович поздравил себя с почином и поднял первый весенний трофей на борт.

Добираясь до “угла” - конца залива, путешественник несколько раз останавливался и, привязавшись к корягам, распускал мормышечную снасть. Увы, все попытки пополнить число трофеев рыбой оказались неудачными. Не хотели подводные обитатели соблазняться ни чертиком на леске-паутинке, ни мормышкой, обживленной червем. Для рыбалки, по всему, было еще очень рано, и Петрович благодарил Судьбу за возможность охотиться весной. Как обычно, весенняя охота и в тот год оказалась под угрозой срыва. На этот раз помешать мог “птичий грипп”, грозящий прилелеть в наши края на крыльях пернатых с Востока. Слава Богу, эпидемиологи посчитали шансы заражения ничтожно малыми, и охоту открыли. На крупного зверя Петрович не ходил – было жалко животных, да и сами коллективные охоты особо не радовали. Раньше он принимал участие в загонных охотах на лося и кабана. Но что хорошего? Поставит стоймя егерь на заснеженной просеке десяток стрелков, а сам уйдет в загон. Стой там столбом битый час, когда и больше, жди. Ничего от тебя не зависит, ничего тебе не известно: есть зверь – нет зверя, пойдет – не пойдет. А если и пойдет, то шансов, что выйдет именно на тебя тоже немного. А если и выйдет на тебя – будет жалко. Однажды на такой охоте мимо Петровича пробежала спугнутая собаками загонщика волчица. До нее было метров пятнадцать. Промахнуться было невозможно. Но пока Петрович решался, волчица (вот ведь чутье!) остановилась и повернула обеспокоенную морду прямо не него. Взгляд умных глаз был настолько “человеческим”, что Петрович стрелять не стал, а после этого случая и вовсе перестал ездить на охоты по зверю.

Вот охота по перу – дело другое. Срезать летящую словно сверхзвуковой самолет утку или подкрасться под песню к токующему глухарю Петрович считал делом и трудным и спортивным, а потому в охоте на водоплавающую и боровую дичь себе не отказывал. Весной, по уму, надо было охотиться с подсадной уткой, но для городского человека содержание подсадной было делом настолько хлопотным, что Петрович ограничивался манком и двумя чучелами. “Вот стукнет лет пятьдесят, - думал Петрович, - уеду из этого чертова города в Акулиху насовсем, заведу себе подсадную, легаша, гончую… и корову, молоко пить стану”, - закончил шуткой размышления на тему своей будущей деревенской жизни. Впрочем, до этой идиллии надо было еще дожить, а вот до конца залива Петрович уже добрался.

Встретила его в этой волжской заноге ондатра. Коричнево-рыжий зверек так увлекся поеданием прошлогодних камышовых листьев, что подпустил Петровича на два метра. Полюбовавшись на забавного зверька, отправился дальше. А дальше встретилось большое засохшее полузатопленное дерево без коры, воздевшее к небу обрубки сучьев. Само уже мертвое, дерево давало кров живым – в дупле его поселились две пустельги. Эти виртуозные в полете соколы тоже не боялись Петровича, только с любопытством посматривали на пришельца. На соседнее, рядом с сухим, дерево села пара лесных голубей вяхирей. Петрович метнулся к ружью, но вовремя остановился – стрелять вяхиря веной нехорошо. Голубь – не утка, натура ранимая, оставшийся может не найти себе новой пары.

Доехав до гривы, за которой уже катила воды Волга и обнаружив на ней полянку, выкошенную среди осинника бобрами, Петрович пробрался по маленькой протоке в микрозалив, который через десять минут прозвал “Подранки”. А дело было так.

Выплыв в залив, Петрович спугнул стайку чернетей, которые вместо того, чтобы убраться подальше по добру – поздорову, налетели прямо на охотника. Два выстрела – две утки падают на воду и… почти сразу исчезают, заныривают. Напрасно Петрович вглядывался потом в спокойную гладь залива – утки его так и не появились. Видно, вынырнули в полузатопленных кустах и там притаились. Петрович расстроился. Не добрать подранка – самая плохая для охотника вещь. Получается, что ни себе – ни людям, то бишь, птицам. Чем так стрелять, лучше не стрелять вовсе, и Петрович дал себе слово больше по летящим ныркам не бить. Солнце коснулось далекого леса на горизонте, и надо было задуматься о ночлеге. Место было найдено быстро: на меленьком, десять на пятнадцать, островке, год назад уже был оборудован каким-то путешественником охотничий лагерь. Кострище с рогульками, затянутый черным полиэтиленом скрадок говорили о том, что нога Петровича – не первая нога человека, коснувшаяся земли островка. Но наш герой и не претендовал на роль первооткрывателя. Расставив в десяти метрах от берега чучела, Петрович занялся разбивкой лагеря. Палатка, привезенная им в сие благословенное место, была поистине волшебной. Имея пластмассовые дуги, она за счет их упругости раскладывалась сама. Буквально через три минуты временное жилище уже было готово принять своего постояльца. Вскипятив на спиртовке воду, Петрович приготовил себе “королевский” ужин, залив кипятком три пакетика с макаронами и банку тушенки. Особой изысканностью еда не отличалась, но была обильной и сытной. Большая кружка чая с печеньем довершили трапезу и ознаменовали окончание первого дня путешествия.

После захода солнца стало холодно и звездно. Напрасно считается, что де в августе звезд на небе больше, чем в другие месяцы. Просто в августе тепло и ничто не мешает глядеть на эти маленькие светила небесные сколько душе угодно. В апреле дело другое. Несмотря на красоту звездного неба с тоненьким серпиком народившегося месяца, Петрович решил закончить любование Природой и лечь спать.

Проснулся Петрович от холода. Тело, укутанное в спальник, чувствовало себя неплохо, а вот нос и уши замерзли совершенно. Решив, что дело к утру, Петрович посмотрел на часы. Невероятно, но была всего лишь полночь! Петровича охватило какое-то необъяснимое беспокойство. Он выбрался из палатки и огляделся. Никакая реальная опасность ему не грозила, но на душе стало беспричинно одиноко и пусто. Казалось, что все живое умерло, исчезло, рассыпалось, и Петрович остался на планете совершенно один. Мыслей в голове не было абсолютно! Петрович пытался зацепиться за что-то, чтобы обрести душевное равновесие, но все попытки были тщетны. Магия ночи совершенно растворила его, отобрала его собственное “я”: его мысли, его чувства, оставив только один необъяснимый страх. Захотелось, как волку, закинуть голову и завыть на рожок месяца длинно и тоскливо.

Вдруг плюхнулась в воду с соседнего островка ондатра. И этот звук несказанно обрадовал Петровича: по крайней мере теперь он знал о существовании поблизости еще одного живого существа. Успокоившись, хлебнул из кружки ледяного чая и, забравшись в палатку, заставил себя уснуть.

Следующее пробуждение было более веселым. Крикливые чайки с первым светом подняли на лапы и крылья всю живность в округе. Чего им не спалось, в выходной то день, было совершенно непонятно, но галдеж случился знатный. Палатка Петровича тут же превратилась в скрадок. Поскольку подсадной утки у охотника не было, ее роль он исполнял сам, крякая на разные лады в висевший на шнурке манок. Увы, все усилия Петровича прошли даром – никто на его зов не прилетел. То ли выходило у него фальшиво, и селезни издалека распознавали обман, то ли случилась “нелетная погода”, да только за два часа Петрович не сделал ни одного выстрела. Селезня Петрович добыл уже позже, когда сворачивал свой лагерь. Собирая палатку, которую оказалось гораздо проще развернуть, чем свернуть и изредка крякая развлечения ради в манок, Петрович услышал сзади хлопанье крыльев. Схватив ружье, обернулся и увидел прямо перед собой захлопотавшего в полете селезня! Стоило выпустить птицу в меру, но Петрович, не успев сообразить, уже разрядился по селезню с близкого расстояния. Хорошо, что правый ствол был заряжен “пятеркой”, была б там “тройка”, как в левом – разбил бы птицу в пух и прах, испортил бы добычу.

Порадовавшись трофею, Петрович загрузил вещи в ботник и отправился домой. Вокруг бушевала и пела весна: носились утки, булькали на островах тетерева, трещали дрозды, плавилась рыба… Плавилась, однако, на мормышку брать по-прежнему отказывалась. “Что ж – думал Петрович, - сейчас время охоты, вроде как и рыба не нужна. Но скоро будет и рыба. В начале мая пойдет на поплавок, а там и на спиннинг… Всякому овощу, как говорится, свое время…”

Далеко-далеко слышались редкие выстрелы, но Петрович охотиться больше не хотел и уже без азарта провожал глазами налетающих уток.

От ведущего рассылки

Всем, кто пишет рассказы о рыбалке, предлагаю присылать их мне по e-mail  для публикации в рассылке. Можно присылать также рыбацкие байки и смешные истории. В письме необходимо обязательно указать, что Вы являетесь автором рассказа и разрешаете его публикацию в рассылке на некоммерческих условиях. При публикации рассказа рядом с Вашей фамилией или псевдонимом будет публиковаться Ваш e-mail (по желанию).
С уважением, Владимир Туманов.
tumanov@allfishing.ru

Рассылка выходит еженедельно (по пятницам).