Архив рассылки "Рассказы о рыбалке".

Выпуск № 126

ЗИМНЯЯ СКАЗКА И ЛЕТНИЙ КОШМАР

Автор: Сергей Есенин SEsenin@yandex.ru

Часть первая, «сказочная».

Я встал рано утром, оделся, собрался и пошел на остановку электрички. Озера замерзли уже полторы недели назад, и теперь можно было осуществить, наконец, идею отправиться на рыбалку по перволедью на пруд у деревни Латы Горы. Задумал это я давно, но все как-то не решался: во-первых, не было уверенности, что зимой водоем окажется таким же щедрым, как и летом; во-вторых, в это время года я предпочитаю ловить на мормышку, а об этом пруде у меня сложилось мнение как о «пристанище хищника»; в-третьих, смущало, что довольно приличное расстояние придется идти по полю, а зимой на полях иногда, как ни странно, есть снег (и порой в больших количествах), пробираться через который – весьма сомнительное удовольствие. Но озера «встали», а снег лишь слегка укрыл землю и не мог быть большой помехой, и я решился.

Выяснилось, что я еду туда не один, и дорога не показалась скучной за разговорами с коллегами-рыбаками об особенностях этого пруда зимой, о том, что, на что и почему там сейчас должно ловиться. И вот уже мы впятером идем через поле, спокойно переговариваясь и строя планы на предстоящую рыбалку. А вот и выходим без опаски на крепкий десятисантиметровый лед и направляемся к коряжнику в глубокой яме, где, оказывается, уже стоят оставленные на ночь приехавшими вчера москвичами жерлицы.

Погода была моя самая любимая для зимней ловли – «плотвиная»: небо укутали низкие кудрявые облака, ветерок дул южный – слабый-слабый, и медленно, осторожно парили-опускались вниз снежинки, словно размышляя, падать им все-таки на землю или еще полетать, покружиться в чистом, слегка морозном воздухе.

Уже совсем рассвело, а москвичи, видно, только проснулись. Они, зябко поеживаясь, начинали проверять жерлицы и громко ругались на «пятнистых хитрюг», затащивших снасти в коряги. Из-за этого пришлось оборвать леску на пятнадцати из тридцати живцовых донок. Зато из оставшейся половины на десяти жерлицах рыболовов-ночников ждали заветные трофеи – щучки в среднем от полкило до килограмма, а одна хищница потянула аж на три двести. По этому поводу у них сразу же зазвенели рюмочки, а сами рыбаки, наконец-то, начали согреваться и веселеть.

Я решил попробовать для начала на этой же яме. Сделал несколько лунок, нашел мормышкой дно, поднял ее наверх, нацепил мотыля и снова отправил вниз. В первой лунке – тишина, во второй тоже. В третьей «клюнула» коряга. Отцеп помог спасти мормышку, а я перешел на следующее место, где и был вознагражден небольшим окуньком. Потом были еще поклевки – такие же редкие и вялые и не всегда заканчивающиеся поимкой рыбки. В общем, я понял, что надо менять дислокацию.

Пока же я терял время, мои спутники разбрелись кто куда. Они, как оказалось, приехали блеснить крупного окуня. И надо сказать, это им очень даже удавалось. Потом я видел у них в ящиках весьма приличные экземпляры. А у одного в пакете даже тяжело ворочался килограммовый окунь. Но это ближе к вечеру, а сейчас они бегали от места к месту в поисках рыбы, проверяя то глубокие ямы, то прибрежные бровки, а то и вовсе мелководные «столы». Оставшись предоставленным самому себе, я захотел проверить одну свою мысль. Когда поездка зимой на этот водоем еще только задумывалась, мне постоянно вспоминался маленький омуток у железнодорожного моста в самом конце пруда. И почему-то казалось, что по первому льду там обязательно должна крутиться крупная рыба – ну, обязательно! Предположение, конечно, оказалось неверным, но это только предстояло узнать, и я, нигде не останавливаясь, отправился прямиком именно туда.

Пришел, пробурил сразу три лунки – одну прямо посередине, одну у затопленного возле берега дерева и на выходе ручья. Начал ловлю: пробовал и так, и эдак, бегал от лунки к лунке, бурил еще и еще, пытался соблазнить рыбу «безмотылкой», - все безрезультатно. Немного подергал блесенкой – то же самое.

Ошибку я свою, наконец-то, осознал, но дело сделано - я зря потратил драгоценное время утреннего клева, и теперь рассчитывать на хороший улов особенно не приходилось.

Я отложил в сторону удочку, встал с ящика, сладко потянулся, разминая затекшие мышцы, и только теперь обратил внимание на красоту, окружавшую меня. На берегу, о чем-то тихонько перешептываясь с ветерком, стояли высокие стройные деревья. На них белым пушистым мехом лежал снежок, нежно укутывая ветки от слабого пока морозца. Ощущение было такое, словно здесь, в этом маленьком мирке, укрытом от сильных ветров, все живет своей неторопливой и спокойной жизнью, далекой от такой надоевшей городской суеты и однообразности сменяющих друг друга дней и ночей.

Я поднял голову, и стал смотреть вверх - в затянутое кучевыми облаками небо, и думал: «Как же красиво! Как здорово, что есть вот такие сказочные уголки, где можно совершенно расслабиться и просто наслаждаться! Наслаждаться чистым воздухом, прекрасным пейзажем и тем, что ты живешь и все это видишь!»

Мои мысли прервало громкое «Кр-ра! Кр-ра!», донесшееся откуда-то сверху и сзади. Я обернулся и тут только заметил, что на меня почти с самой верхушки высокой березы пристально сморит, склонив голову на бок, настоящий, черный, как смоль, огромный ворон. Как будто я, действительно, попал в сказку, а теперь вот мудрая волшебная птица думала: «Что же надо этому чужаку? Когда уйдет?» И казалось, что вот-вот ворон, и впрямь, что-то скажет – так внимательно он за мной наблюдал и даже открыл уже свой рот-клюв, как вдруг выдал еще одно беспокойное «Кр-ра!», и снялся с ветки, сбросив с нее снежные одежды, и улетел куда-то.

Я стоял и глядел на то место, где он только что сидел и думал, а не показалось ли мне? Может все это лишь мое воображение? Уж больно странной показалась птица – слишком черная, слишком большая и слишком внимательный и «осознанный» взгляд. Но качающаяся ветка и упавшие мне за шиворот холодные снежинки заставили поверить, что все это было… Однако пора бы уже встряхнуться и заняться тем, для чего я сюда, собственно, приехал – рыбалкой. Избавиться от наваждения удалось далеко не сразу. Но когда я вышел из «сказочного уголка», тут же бросилось в глаза, что практически все рыбаки-мормышечники собрались в одном месте – на плесе прямо за укрытыми снежком косами. Идти было не далеко (не больше ста пятидесяти метров), а то, что коллеги усердно дергали руками, заставило прибавить скорости. Оказавшись на месте, выяснил, что неплохо ловится на мотыля «ладонная» плотвица. Я немедленно начал помогать остальным «окучивать» рыбу и надолго забыл про всякие там сказки. А плотва просто буйствовала – поклевки следовали одна за другой. Мормышка не всегда успевала опуститься на дно. Жаль только, что это продолжалось для меня всего каких-то полчаса. Но за такое короткое время мой ящик успел потяжелеть на три килограмма отборной рыбы.

Домой вернулся, как обычно, усталый, но довольный. Больше той зимой туда не ездил – не получилось, но обязательно поехал бы на следующий год, если бы не…

Часть вторая, «кошмарная».

О том, что пруд спустили, я узнал за неделю до того, как решил-таки отправиться туда на рыбалку-разведку. В этом сезоне «спиннинговой охоты» я многое пропустил из-за еще одного своего пристрастия – ловли карася. Ох, и здорово же я половил в тот год этих красивых серебристых и золотистых рыб! Были и крупные экземпляры, и не очень, и море, море удовольствия от успешной рыбалки. Но пора уже было вернуться к «работе с хищником», а тут такая новость…

Я был уверен, что рыба в этом пруду, даже сильно обмелевшем, должна обязательно ловиться. А может быть, даже еще лучше: ведь мест, где щуке можно спрятаться от блесны должно остаться гораздо меньше, водоем – стать уже, - а значит, я надеялся, есть все шансы быстро найти рыбу. Более того, я верил, что высока вероятность поклевки крупной щуки, что стало для меня одной из главных причин, побудивших купить плетеный кевларовый шнур для оснастки спиннинга. Этот шнур оказался самой моей неудачной рыболовной покупкой, но пока я, о том не догадываясь, спешил к водоему.

Картина, открывшаяся моему взору, когда я спустился вниз, уже совершенно не радовала. Вода ушла, по сравнению с нормальным уровнем, метров на десять-пятнадцать от бывшей кромки берега. Сам же нынешний берег представлял собой только начавшую подсыхать вязкую жижу, по которой ходить не доставляло ни малейшего удовольствия. И так по всему пруду.

Но что же, зря я что ли приехал? Надо было начинать ловлю и заодно опробовать свою дорогую покупку. Дорогую в прямом смысле – для меня пятьсот рублей, которые стоила плетенка, и сейчас деньги, а тогда и вовсе была очень большая сумма. Катушка у меня тоже была новая – хотя и относительно дешевая, но надежная, бесшумная и нормально отлаженная. А вот спиннинг все тот же – фирмы «Отец инкорпорэйтед».

Я поставил трехграммовую вращающуюся блесну «Konger» и пролез по грязи к воде, благо был в купленных весною болотных сапогах. Первый заброс и… блесна падает в пяти метрах от меня, а на катушке – безынерционной или, как их еще характерно называют за то, что леска практически никогда не путается при забросе, «безбородной» - появляется огромная и ужасная «борода»! Несколько минут потратив на распутывание и отнеся это досадное событие на собственную оплошность, повторяю попытку и… с тем же успехом. И рыбалка превратилась в кошмар: почти с каждым броском, если шнур не запутывался всерьез, то обязательно появлялась хотя бы маленькая петелька, из-за которой, не заметь я ее во время, на следующий раз уже точно вырастала длинная «бородища». Пришлось на довольно длительное время забыть о ловле и заново учиться делать забросы. Ведь, как нарочно, я не взял с собой про запас обычную леску – понадеялся на прочность шнура. И действительно, тот был очень крепким – порвать его даже на узле оказалось совершенно невозможным. Производитель заявил разрывную нагрузку у него 20 килограмм, при диаметре 0.26 миллиметра. Это теперь я знаю, что шнуры, как правило, реально оказываются диаметра, в два раза большего номинального, но тогда поверил красивой этикетке и словам продавца, за что и жестоко поплатился. Шнур этот совершенно не подходил для моей снасти. Но делать было нечего, и пришлось приспосабливаться. После продолжительных и упорных тренировок мне удалось-таки заставить блесну улетать хотя бы на пятнадцать метров. Учитывая, что водоем чудовищно обмелел, этого, по моим расчетам, могло хватить для успешной ловли, которой я и решил, наконец, заняться.

Но выяснилось, что меня еще ждали сюрпризы и, увы, ужасные. Когда у меня начались неприятности со шнуром, я находился с подветренной стороны, то есть ветер дул мне в спину и гнал волны к противоположному берегу. А там на волнах что-то белело, поблескивая на солнце.

Облавливая, насколько это было возможно, прибрежную зону, я постепенно стал двигаться к другой стороне, тем более, что ветер дул не сильный и не повлиял бы на и так маленькую дальность моих забросов. Я решил срезать небольшой участок берега и выйти сразу напротив места, где начинал ловлю. Приблизившись к воде, я вдруг увидел то, что так странно блестело, покачиваясь на волнах. Это была рыба! В основном, мелкая плотвичка, но попадались и окуньки, и щурята – все они плавали кверху брюхом, пригнанные сюда ветром. Зрелище было ужасное! Вот где начался настоящий кошмар! Сотни, тысячи мальков, а иногда и неплохие экземпляры, бесчувственно покачивались в воде и отдавали последнюю дань матери-природе, становясь кормом многочисленным чайкам, на которых я почему-то поначалу совсем не обратил внимания.

Посмотрев по сторонам, я увидел, что этот жуткий белый шлейф тянется по всему берегу, и понял, что делать здесь совершенно нечего ближайшие несколько лет. На единственный вопрос, который сразу у меня возник, мне ответил местный заядлый рыбак. Этого дедка я не раз встречал на водоеме в прошлые годы. Он тоже любил спиннинг и любил свой пруд. Теперь же он с горечью мне рассказал, что как только пруд спустили до «тяперичнява» уровня, в ту же ночь приехал «прядсядатель» со своими дружками, и они стали бить рыбу током. И это бесчинство продолжалось три дня. Куда «енти сволочи» девали рыбу, деревенские могли только догадываться, но председатель каждый раз приезжал с большими начальниками в разной форме – милицейской, военной и еще како-то непонятной. Местным же жителям оставалось только подбирать остатки от ночных убийств рыбы - по-другому это не назовешь.

Вот так… Жил-был пруд, такой щедрый к любителям рыбалки, такой большой и живописный, - и нет его. Нет в нем рыбы – мертвый он. Для меня это оказалось потрясением – увидеть один из самых любимых водоемов в таком состоянии и узнать, как по-варварски люди отнеслись к нему… Это и был настоящий кошмар. Я спросил у старичка, планируют ли водоем снова наполнять водой и запускать рыбу? Он же ответил, что пруд обязательно заполнят, когда отремонтируют водозаборные сооружения, а вот рыбу запускать не будут – сама, мол, расплодится быстро, потому как еды в водоеме ей – навалом. Но года три ловиться здесь ничего хорошего не будет, поэтому сказал он мне на прощанье: «Давай, сынок, приезжай через пару годков. Жив буду, встренемся еще. Бывай.» Нынешним летом будет уже три года, со времени этих событий. А я вот каждый год думаю, пора или нет? Увижу ли я дорогую сердцу красоту чистого и рыбного пруда или запустение и обезображенный берег? И мучаюсь, почти как Гамлет: ехать или не ехать?..

От ведущего рассылки

Всем, кто пишет рассказы о рыбалке, предлагаю присылать их мне по e-mail  для публикации в рассылке. Можно присылать также рыбацкие байки и смешные истории. В письме необходимо обязательно указать, что Вы являетесь автором рассказа и разрешаете его публикацию в рассылке на некоммерческих условиях. При публикации рассказа рядом с Вашей фамилией или псевдонимом будет публиковаться Ваш e-mail (по желанию).
С уважением, Владимир Туманов.
tumanov@allfishing.ru

Рассылка выходит еженедельно (по пятницам).