Архив рассылки "Рассказы о рыбалке".

Выпуск № 113

РЫБА И ВОЛКИ

Автор: Сергей Есенин SEsenin@yandex.ru

Эту историю, произошедшую с моим дедушкой, я не единожды упрашивал
рассказать мне «еще хотя бы разочек» свою бабушку, когда был еще маленьким.
Зимой, в холодные темные вечера январских каникул, что может быть интереснее
для сопливого школьника, чем послушать на ночь страшилку, да еще
произошедшую с собственным дедом.
Своего деда по отцовской линии я не знал – он умер, когда я еще не родился.
Не знаю я также, что это был за человек, т. к. ни отец, ни бабушка особо мне
про него не рассказывали, да я и сам не сильно старался спрашивать. Но про
эту его зимнюю рыбалку я всегда слушал с замиранием сердца.

Случилось это уже давно – в начале 50-х годов прошлого века. Тогда еще не
было на свете даже моего отца. В то время бабушка и дед, совсем молодые,
жили еще в с. Константиново Рыбновского р-на Рязанской области (том самом –
родине поэта). Год выдался голодный – урожаи на полях были плохие,
съедобного зверя в окрестных лесах, тогда еще довольно больших, - мало, и
зима выдалась даже по тем временам лютая. В полях снегу навалило по пояс, а
дома и вовсе замело под крышу, и морозы до конца января стояли такие да с
такими ветрами, что из дому нос не высунешь – плюнешь, а на снег – уже
ледышка падает…

И вот в начале февраля слегка отпустило. Мороз держался градусов под 20, но
по сравнению с тем, что было, это казалось настоящей оттепелью.
Более менее отчистив за несколько дней работы от снега дом и двор, дед
засобирался на налима. Поговорив с мужиками, он узнал, что налим идет очень
хорошо – соседи за ночь приволокли два больших мешка. Да и то сказать –
самое время ему было пожировать. Мужики также подсказали, на каких прорубях
лучше сесть рыбачить.

Тогда никаких ледобуров не знали, а пользовались пешнями да ломами – делали
проруби, примерно, в метр-полтора диаметром, садились по несколько человек
вокруг проруби, и вместе опускали туда свои неприхотливые снасти. Во всяком
случае, так мне рассказывала бабушка.

Итак, хорошенько поужинав чем Бог послал, дед засобирался на рыбалку, чтобы
к темноте быть на месте, успеть отыскать уловистые «проломни» и закинуть
снасти. Снасти собой представляли ореховые палки со шнуром, кованым крюком и
большой гайкой. Насадка – запасенные еще с первой рыбалки ерши, заботливо
подразмороженные до такого состояния, чтобы их можно было проткнуть крючком.
Оделся он потеплей, взял с собой еды за пазуху, волшебный согревательный
напиток собственного производства, пешню, мешок, стульчик и пошел себе
потихоньку.

Дома в Константинове стоят на высоких холмах в два ряда: один ряд
практически на самом краю (стоит пройти не слишком большой огородик за
домом, спуститься вниз, и перед вами красавица-река Ока), а второй –
напротив – так, что получается одна, достаточно протяженная улица. Дом, в
котором жили бабушка и дед, стоял в первом ряду, поэтому идти далеко не надо
было. Однако пробраться через свой огород к реке было невозможно – слишком
много снега, и деду пришлось пройти несколько десятков метров, чтобы попасть
в «прожег» за соседним домом. По этому «прожегу» (т. е. свободному проходу
между домами) была проложена хорошая тропа. До самого спуска проход вообще
был расчищен лопатами, а дальше, видно, постаралась ребятня – снег до реки
плотно укатанный, и идти одно удовольствие – не скользко, широко. Однако
глубина снега оказалась потрясающей – в «прожеге» его уровень доходил деду
до пояса, а на спуске местами даже скрывал с головой.

И так, не спеша, он дошел до нужной проруби, пробил пешней намерзший лед и
начал расставлять снасти (всего у него было три донки). К тому времени уже
совсем стемнело, и из-за горизонта появилась желтая Луна. Этой ночью было
полнолуние.

Несмотря на то, что, как говорят, налим лучше всего клюет в пасмурные,
темные, холодные ночи и при каких-либо осадках, не успел дед установить
третью удочку, как на первые две клюнуло одновременно. Пока он возился с
вытаскиванием приличных налимов (а приличным тогда считался налим, весом
больше 1 кг), третье удилище согнулось в дугу и чуть не вылетело из
крепежного отверстия во льду. Дед еле успел удержать его, прыгнув и в
падении схватив обеими руками. Борьба была довольно долгой, и во время
попыток удержать сильную рыбу дед уже несколько раз успел оттолкнуть ногами
две первые рыбины подальше от края проруби. Наконец на том конце налим начал
уставать, и дед смог подвести его к поверхности и вынуть совсем
обессилевшего красавца на лед. А тот был, действительно, великолепен: почти
в метр длиной, он переливался всеми своими яркими красками в свете
восходящей Луны, хватал ртом воздух, глядя своими маленькими глазками на
одержавшего над ним верх человека.
А дед и сам еле отдышался. Присел на стульчик, глотнул волшебного напитка,
закурил махорочки и несколько минут наслаждался окружающими видами. Потом
встал, с трудом вытащил крючки из налимов, сложил рыбу в мешок и снова
опустил в прорубь донки. История повторилась, за исключением поимки большого
экземпляра – все попавшиеся рыбины были чуть больше килограмма. И так
продолжалось примерно до полуночи. Ловить было одно удовольствие –
единственной неприятностью оставалась возня с вытаскиванием крючков, на
которую уходило очень много времени. Но все равно мешок наполнялся довольно
быстро.

Дул слабенький северный ветерок, и потому практически все время дед сидел и
стоял спиной к противоположной стороне промерзшей полностью реки…
…Что заставило его обернуться именно в этот момент, он так и не смог никому
объяснить: какое-то внутреннее беспокойство, пробежавший ни с того, ни с
сего по спине холодок, - но когда он обернулся, этот холодок сменился
испариной на лбу, медленно и непроизвольно разогнувшимися ногами и
неприятной дрожью в коленях. Довольно быстро, рысцой к нему сзади
приближалась стая волков!!! Когда ангел-хранитель заставил его повернуться,
волки уже были метрах в 10-ти от него, и расстояние быстро сокращалось. На
освещенном полной Луной снегу отчетливо выделялись их тощие фигуры, глаза
горели ярким зеленым огнем, а по их низкому утробному рычанию вполне понятно
было, что звери бегут не поздороваться.
Дед еще не успел как следует испугаться, как руки сами собой схватили
пешню, а откуда-то из груди вырвался громкий и резкий крик: «Га!». Почему
крикнул, тоже не мог объяснить, но это и направленная острием к ним пешня
остановили волков в трех метрах от деда. Сколько было их, он не смог
вспомнить, но не меньше семи.
Они стояли и смотрели друг на друга – ощетинившиеся, оскалившиеся, похоже,
уже не одну неделю ничего не евшие волки и постепенно начинающий соображать
человек. Стояли и смотрели – одни горящими зелеными глазами, а другой –
напряженным, но не до паники испуганным взглядом.

Дед следил за каждым движением волков, в первую очередь, обращая внимание
на вожака, стоявшего на полкорпуса ближе остальных к нему, но и не забывая
приглядывать за другими. А звери постепенно, по нескольку сантиметров
приближались, и вот они уже в двух метрах от дедовой пешни…

И тут вожак прыгнул! Прямо с места, целясь в горло. Но дед успел заметить
напряжение мышц на его лапах за мгновение до прыжка, и весь полет волка
показался ему медленным, плавным, как паутинки в бабье лето летят по слабому
ветру.

Вожак подпрыгнул высоко и мощно. Деду осталось только немного присесть,
поддеть пролетающее над ним тело острием прямо в брюхо и прокинуть его за
себя. Зверь смог только коротко взвизгнуть – по всей видимости, пешня
пробила ему легкое – и уже повернувшись к оставшимся, дед услышал, как волк
упал прямо в прорубь, с хрустом проломил маленькую корочку льда,
побарахтался слабеющими лапами и пошел ко дну.

Расслабляться было совершенно некогда. Любое неосторожное, непродуманное
движение могло стоить жизни. Серые отступили, но не на много. Они были
слишком голодны, чтобы так легко отказываться от возможной добычи, и теперь
набирались смелости, глотая слюни, и ждали малейшей оплошности от человека.
Дед наблюдал за ними и думал, что же делать дальше? Главное, нельзя
поворачиваться спиной или дать им зайти с разных сторон. Выход был
единственный: он решил, оставив все свои вещи, попробовать идти в село.
Оставаться на месте – дать шанс этим «братьям меньшим» себя разорвать в
куски, тем более, что они постепенно начинали опять наглеть и подбираться на
расстояние прыжка. Идти, естественно, предстояло по-рачьи, т.е. пятиться
задом.

Что ж… шажок за шажком, нащупывая ногами тропу, очень аккуратно, не отрывая
глаз от голодной стаи, дед стал продвигаться назад спиной, держа пешню все
так же острием перед собой. На каждое его движение волки отвечали рычанием и
жуткими оскалами и не отставали от него ни на миллиметр.

Время тянулось катастрофически медленно, но еще медленней приближалось
начало подъема к спасению. Да и радости особой, что оно все-таки
приближалось, не было. Ведь мало того, что опасным было каждое движение даже
на ровной дорожке на реке, еще нужно также осторожно и без заминок начать
подниматься и добраться до верха, а там еще и до сельской улицы. И все это в
полном напряжении нервов и сил, т. к. в любой момент волки могут накинуться
и, не дай Бог, все разом. Вот когда дед пожалел, что холм, с которого так
легко было спускаться на рыбалку, достаточно крут. Зато как он был
благодарен ребятне и мужикам, которые расчищали проход.

Больше часа прошло с момента, когда дед сделал первое движение в сторону
подъема, и вот теперь перед ним, а точнее, позади него стояла задача, не
споткнувшись, войти в проход, ведущий наверх. Это был, пожалуй, самый
опасный момент, потому что здесь тропа была расчищена хуже всего, и местами
приходилось пробивать, к счастью, небольшие завалы снега ударами ног.
Волки неотступно следовали за ним, встречая «радостным» рыком любое его
чуть более резкое движение. Но пешня, пахнущая кровью вожака, была пока еще
достаточно веским аргументом против новых решительных попыток перекусить
человечинкой.

И вот начался подъем. Теперь дед оказался в более выгодном положении:
во-первых, проход был достаточно узок, и в нем могли бок к боку поместиться,
не мешая друг другу, только два волка; во-вторых, он оказался выше их; а
в-третьих, волки начали лезть, толкая друг друга, огрызаясь, а двое передних
и вовсе сцепились, дав возможность человеку слегка перевести дух и наскоро
оглянуться назад. Но радоваться было еще рано, т. к. волки прекратили грызню
и к удивлению и ужасу деда «выстроились» парами, видимо, по рангу – впереди
два самых крупных, за ними поменьше и т. д. Звери с яростью следили за ним и
опять не отставали. Под светом Луны дед различал каждый волосок на их
вздыбленной щетине.

Дед не останавливался – теперь это было бы более чем рискованно – но
двигался еще медленнее и осторожнее и больше не позволял себе роскоши
оглянуться.

Счет времени дед уже давно потерял, когда чуть не произошло непоправимое.
Когда уже оставалось совсем немного до вершины, он все-таки споткнулся (в
этом месте был небольшой участок с еще более крутым углом подъема) и упал в
сидячее положение! Волк, что был справа в паре по отношению к деду, бросился
вперед, но дед успел направить пешню, хотя и не так, как хотел. Острие
вместо того, чтобы вонзиться в глотку зверю, скользнуло от края пасти до
левого уха волка, украсив его и так безобразный оскал кровавой ухмылкой. Да,
деду опять повезло: завизжавший и заметавшийся от боли и неожиданности
«братишка» не дал возможности напасть остальным и подарил человеку
возможность снова собраться с силами и даже преодолеть самый опасный участок
пути.

Еще много времени понадобилось деду, чтобы добраться до вершины холма, а
затем и до сельской улицы, но на протяжении всего пути волки больше не
решались нападать, а лишь продолжали рычать от бессильной злобы и все так
же, словно преданные собачонки, следовали за ним.

Голод и злость довели зверей до того, что они шли за дедом и по селу (как
назло, на улице не было ни одной собаки, в прямом и переносном смысле, и
свет ни у кого не горел), и даже дым труб их не отпугнул. Дед боялся, что
осмелевшие твари попробуют наброситься на него с разных сторон, когда они
выйдут из узкого прохода на расчищенную площадку перед домом, но и от этого
Бог уберег.

Вот так рычащий кортеж и проводил его до самого крыльца дома.
Дед постучал в окно, и только когда зажегся свет керосиновой лампы в окне и
в доме послышались шаги, волки развернулись и отбежали на несколько метров.
А когда бабушка открыла дверь и дед все так же, задом, оттолкнув ее от
порога внутрь, вошел сам и закрыл дверь на все, на что можно было, за дверью
раздался оглушительный и леденящий душу волчий вой.

Бабушка побледнела, но смогла затащить вцепившегося обеими руками в пешню
деда в дом из сеней. Вой за окнами продолжался до тех пор, пока не загорелся
свет в соседних домах, а из одного дома не вышел мужик и не пальнул пару раз
из ружья. Вот тогда серые хищники, поджав хвост, отправились восвояси, но их
вой еще долго раздавался откуда-то с реки…

Бабушка сняла с онемевшего деда верхнюю одежду и, не говоря ни слова,
принесла бутылку, налила граненый стакан и практически влила его в деда. Тот
даже не поморщился, хотя и не отличался пристрастием к спиртным напиткам,
зато уже через пару минут после второго стакана, «спал без памяти», как
любит говорить моя бабушка…

А на следующий день дед, хотя и не был сильно верующим человеком пошел в
церковь и поставил свечи Спасителю, Богородице и Николаю Угоднику. С тех пор
он достаточно регулярно посещал храм.

Потом, конечно, он спустился к проруби, чтобы посмотреть, не целы ли вещи?
Ему было жутко, он еще не совсем оправился от пережитого, но смог преодолеть
страхи. А внизу его встретил разодранный в клочья мешок, измазанный кровью
снег вокруг проруби и недоеденные головы налимов. Даже стульчик был так
изгрызен, что пришлось его серьезно ремонтировать – видно, волки всю свою
ярость вымещали на этом пахнувшем упущенной добычей предмете.

К самой проруби было подходить еще страшнее – так и казалось, что сейчас
всплывет утопленный вожак. Но дед-то уж знал, что здесь достаточно сильное
течение, которое должно было отнести труп уже далеко вниз по реке, если
только тот не зацепился за оказавшиеся целыми и невредимыми две донки. Дед
долго не решался пробить ледовый нарост и вынуть снасти, но когда все-таки
решился, его ждал сюрприз, но наконец-то, приятный: и на одной, и на другой
его поджидали килограммовые налимы.
Вот таким уловом и закончилась эта ночная рыбалка моего деда.

От ведущего рассылки

Всем, кто пишет рассказы о рыбалке, предлагаю присылать их мне по e-mail  для публикации в рассылке. Можно присылать также рыбацкие байки и смешные истории. В письме необходимо обязательно указать, что Вы являетесь автором рассказа и разрешаете его публикацию в рассылке на некоммерческих условиях. При публикации рассказа рядом с Вашей фамилией или псевдонимом будет публиковаться Ваш e-mail (по желанию).
С уважением, Владимир Туманов.
tumanov@allfishing.ru

Рассылка выходит еженедельно (по пятницам).