Репортажи и отчёты

Отчёт похода – жизни в доме рыбака "Велия" с 30 декабря 2002 года по 7 января 2003 года или "Жизнь в Валдайских снегах".

Автор: Алексей Кузнецов  fishing_alex@inbox.ru

Место: Окрестности д. Орехово, Андреапольского района Тверской области.

Состав экспедиции: Я - Алексей Кузнецов (Кузя), Михаил Борисов (Петруха), Денис Маринкин (Мариныч).

Цель экспедиции: зае..ться (очень устать).

Место выбрал я по интернету, угодив каким-то образом на сайт Бориса Кузнецова. Почему спросите вы, я и сам не знаю, наверно фамилия что-то напомнила, но не будем об этом. Сразу привлекли красивые пейзажи и заманчивые описания о местных лаптях (рыбы-гиганты). Переписка по мылу сразу завязалась и мы договорились, что едем в гости к Борису.

План похода был прост. Сначала мы с Мишей прибываем на ст. Старая Торопа и Борис забрасывает нас двоих на отдалённое не более чем 50-100 км. от д. Орехово озеро где мы усердно начинаем бродить (по 30 км. минимум – кричали мы с приятелем сидя дома, попивая пиво) с палаткой и спиртом+клюква в поисках “не мелкой” рыбы и соответственно пробираемся к 3 января к домику рыбака, который находится в д. Орехово. Тем временем Денис приезжает к 3 января прямо в деревню, и там мы все встречаемся и продолжаем отдыхать, но уже не в палатке, а в домике, который любезно предоставляет нам Борис, вплоть до шестого числа и вечером мы уезжаем к поезду, что домчит нас до Москвы. Вот собственно и весь план.

Все оставшиеся дни до отъезда мне грезились чудовищных размеров окуни и лещи, а также налимы и щуки. Чуть ли не каждую ночь я просыпался в холодном поту от страха, перед укусившей меня во сне огромной плотвой (2 – 2,5 кг). Ко дню отъезда рюкзаки у нас были собраны. Я обзавелся новым набором жерлиц, купил кучу мормышек и лесок разного диаметра. Мотыля мы взяли с собой из ряду вон много (по 100 грамм на лицо), ну, в общем, готовы были встретить рыбу любого размера, раскраса и характера, со всеми почестями. Миша по рецепту древних ямало-ненецких мыслителей замесил 4 литра спирта+клюква, с какими то красными ягодам, так что мороза мы вообще никакого не боялись.

И так, вечером 30 числа в 21.30 мы (я и Петруха) прибываем на Рижский вокзал. Нас приехал проводить наш верный товарищ Мариныч и после слез расставания, мы уже в вагоне распихиваем свои вещи на верхние боковые полки плацкартного вагона. Разместив всё барахло и, помахав остающемуся Маринычу руками, мы с Петькой были приятно удивлены – на нижних полках сидели юные мадам. Быстро познакомившись, мы уже через 3 секунды сидели вчетвером за боковым столиком и отмечали праздник предпоследнего дня перед Новым Годом. Девушки были на редкость приятными и милыми, правда одна из них постоянно норовила поставить проходящим за пивом людям подножку, а потом совсем отказалась убирать ноги, ссылаясь на наше с ней знакомство. До ст. Старая Торопа было ещё далеко, а до драки совсем близко, но вдруг по вагону перестали бегать и вроде бы успокоились ноги юной леди, которая просто упала на койку, намекая, что пора бы уже и поспать. Мы с Петрухой на такое предложение кивнули головой и также упали на койки кто куда смог. Ночь пролетела незаметно, в окне мелькали дремучие леса усыпанные снегом. Дамы покинули нас раньше, как и многие пассажиры вагона и нам оставалось ещё ехать около часа до нашей станции.

День первый 31 декабря 2002 года.

На станцию приехали, когда солнце ещё и боков не чесало и каково же было наше удивление, когда, идя по перону, нас остановил какой то дядька и, глядя на нас ошалелыми глазами спросил, не мы ли к Борису на “Велию”. Мы его тут же расцеловали, сказали, что мы и есть, сели в 99 модель Жигулей и помчались по лесным дорогам, к ждущим нас озерам и их населению. Как только тронулись, заиграла какая то бредовая музыка, приведшая нас в восторг своей отвратительностью (до сих пор напеваю одну из бредового репертуара). Музыка напоминала смесь Сектора Газа с Киркоровым и Аленой Папиной в придачу. Проезжая Торопец, зашли в магазин и купили немного поесть пивка и ещё чего-то (сало, яблоки и т.д.) и дальнейшая часть пути была веселей. Вдруг машина остановилась среди лесо-полей, и водила сказал баста, мол, приехали. Ни деревни, ни озёр я не наблюдал, но водила объяснил, что сейчас в деревню не проедешь, снега много нападало и до неё придется ещё пройти пешком. Мы с ним расплатились, попросили ещё, что бы он за Маринычем 3-го утром съездил на станцию и привёз в деревню его тоже, попрощались и остались одни с природой.

Рюкзаки были одеты, ящик громыхал с боку и по еле различимой под слоем снега тропинке мы пошли в сторону д. Орехово. Мы шли по уклону вниз сквозь шикарные ели, и справа сквозь них поблескивала пара огоньков, мерцавших в окнах домов д. Орехово. Эх, люди, какой же кайф быть далеко от городов в лесу, да ещё и пьяному (да ещё и не одному)! Ну, да ладно, с лирическими отступлениями, пошли дальше. Постепенно мы вышли на открытую площадку, где с лева и с права было по заснеженному озеру, а на берегу одного из них, на том, что было с права, виднелась деревня. Быстро спустились к ней, перешли речушку и зашли в первый попавшийся с права дом. Зашел в сени постучался, и хор голосов ответил, - войдите!. Зашел и сразу понял наши люди здесь. Ватники висят на верёвке, бахилы сушатся и целый тазик мотыля (в голове сразу мысли – наверно его здесь на день только и хватает). - Здравствуйте, - сказал приятный мужской голос, - добрались всё-таки до нас? – Конечно! - ответил я. Это и был Борис Кузнецов. Он познакомил нас со своей женой Катериной, и мамой Надеждой Ивановной - хозяйкой дома. Катерина, посидев немного с нами, сказала, что ей пора идти ловить рыбу и ушла. Вот это да, подумал я, редко встретишь женщину, которая пойдёт ловить рыбу зимой, да ещё в такой мороз! Борис долго уговаривал нас не уходить в заснеженные дали, мол, заморозите там себе всё, обещал нас поселить в бане, но мы были неумолимы. Когда он понял, что бесполезно с пьяными идиотами спорить, показал нам карту и сказал, что палатка на озере Велия будет смотреться гораздо лучше, чем на остальных озерах. Мы оставили часть съестных продуктов в домике, Борис нас щелкнул на цифровую камеру, что бы нас запомнило человечество в последний наш день, и мы тронулись в снега, деревья и на озеро Велия.

Дорога наша лежала через озеро Савкино. Красотища необыкновенная: озеро почти как блюдце, с одного конца втекает с шумом речушка, вокруг деревья плотно окружают его, и в дальнем углу речка снова показывает свое обнаженное тело. А самое главное ни души! Тишина полнейшая, только дятел отстукивает свои причудливые ритмы. Но мы идём, нарушая идиллию природы. Идти прямо на вытекающую из озера речку мы не решились, а пошли по берегу, где устали мгновенно, продираясь сквозь часто растущий лес. Идя по лесу, мы старались держаться озера и вышли на заснеженную лесную дорогу, что привела нас на мыс (по словам Бориса на этом мысе останавливаются байдарочники), который упирался в не замерзшую ещё речушку Люботку и к каждому берегу которого примыкали озёра. Место было не плохое, но мы решили поискать, что-нибудь ещё. Вышли на озеро Велия и были поражены красотой наповал. С права втекала всё та же речушка, врезаясь полыньей в озеро метров на 70 в длину и 15 ширину, прямо и чуть в лево метрах в трёхстах стоял островок, в левом углу озера был заливчик, который обступили шикарные сосны и ели, а дальше за островком, если смотреть прямо с мыса озеро расходилось на два рукава, также на берегах которых стоял шикарный лес. Такого я ещё не видел, да и у друга глаза поблескивали от радости увиденного. Сначала решили пойти, касаясь острова к противоположному берегу, выступающему в озеро, что разбивает его на два рукава, но, пройдя метров 250 устали месить снег и воду под ним. Петруха сказал, что ходить столько вредно и что на правом берегу, окаймленном березками он уже видит нашу стоянку также явно как и меня отрезвевшего. Я понял его недвусмысленные намёки. Действительно место с водоёма смотрелось прелестно: от воды (извините льда) берег не очень круто уходил вверх метров на пять (где и росли березки), далее следовала площадка, растянувшаяся вдоль берега метров на 80 и в поперёк метров 30-40, а на площадке росли две шикарные молодые ели. Далее плоскость земли градусов под 45 уходила вверх вся обросшая молодым ельником. Подошли к берегу в плотную и увидели мостик (ага думаю, летом тут ползают люди с вёслами), преодолели горочку и оказались на заснеженной плоской местности. Под двумя мохнатыми деревьями стояли два столика и пара лавочек. Мы очистили их от снега, побросали на них вещи и решили за это выпить. Вы когда-нибудь пили коньяк в 25 градусный мороз? И не советую. Жидкость при наливании в стакан напоминает по своему поведению ликер, а вкус коньяка полностью исчез, ну отвратительное пойло. Выпили за природу, за праздник, за будущих налимов, щук и ни какого эффекта! Мороз делал своё дело. Две бутылки коньяка (0,7 и 0,3) ушли минут за 10, но эффекта ноль. Тогда решаем выпить спирта+клюква в чистом не разбавленном виде. Петруха сначала сомневался, что так можно, но я сказал, что уже пробовал так, и мы жахнули грамм по 50. Во рту приятный клюквенный вкус, а затем горячая жидкость, слегка обжигая грудь, нежно разлилась по всему телу. Не подумайте любезные читатели, что мы алкаши и нам необходимо было просто надраться, но ведь на носу новый год и хотелось небольшого опьянения. Так вот после спирта вроде стало что-то ощущаться.

Петька остался разбивать лагерь (рубить дрова, ставить палатку и т.д.), а я рванул на лёд, что бы познакомиться с обитателями этого прекрасного озера. Вышел на лёд и прошёл чуть влево вдоль камышей. На неизвестном мне водоёме я всегда делаю просто: перпендикулярно от берега начинаю сверлить лунки по прямой, каждая на расстоянии десяти пятнадцати шагов. Просверлил штук пять и начал колдовать над средней. Мормышка вольфрамовая очень маленькая (я её сам еле видел) и леска 0,08 мм. Засадил мотылька раза в три крупней мормыги и отправил такое дело прямо в дырочку. Думал отмотать придётся метра два, и дно я достану, по крайней мере, по приметам подмосковных прудов и озер больше глубины в этом месте быть не могло. Но вот уже три и четыре и пять метров отмотано, а дна не наблюдалось! Оказалось в конечном итоге 6,5 метров! Пока мормышка дошла до дна лунка успела покрыться корочкой льда. Ну, думаю так дело не пойдёт, надо или снасть потяжелей или к камышам вплотную пробираться. Пока думал, кто-то уже забавлялся кивком. Я подсёк и почувствовал неимоверно лёгкие подрыгивания на другом конце удочки. Чертыхаясь, вытащил малюсенькую плотвичку. Звать друга было стыдно, и я поспешил спрятать рыбу в приготовленную под живца ёмкость. Решил опустить ещё раз в эту же лунку (вдруг чего). Опускал долго, под конец даже пришлось корочку льда очищать, а то леска отказывалась тонуть. Достал дна и стал, поигрывая поднимать мормышку от дна. Поклёвка хорошая, мощная и опять тоже самое – живец. Мне это надоело, не успев начаться, и я перебрался к камышам. У камыша оказалось метра три. Ну, это другое дело подумал я. Решил играть на спуск. Поднял плавным движением руки удочку на уровень головы, и стал медленно ступенькой опускать ко дну. Опускаю сантиметров на пять, останавливаю и жду пару секунд и т.д. пока до дна не дойдёт. До дна так и не дошло, т.к. сантиметрах в 20 от дна сторожок резко после остановки опустился на пару сантиметров и замер. Я долго на размышлял и подсёк. Рывки были не очень мощные, но для тонкой снасти, если тащить напропалую могли быть роковыми. И вот на поверхности окунёк граммов на сто. Это уже было приятно. Быстро опускаю мормышку с новым мотылём в надежде ещё поймать ещё такого же. Опять играю на спуск, и поклёвка следует незамедлительно. Только вот окунёк что-то помельчал. В нём было хорошо, если грамм 15. Но я не разочаровался, а стал вдоль камыша на расстоянии 10-15 метров сверлить лунки в надежде найти окуневое стадо. Сверлить ножами, рассчитанными под сухой лёд, мокрый лёд я вам скажу не сказочное занятие. Каждая лунка давалась с трудом. Но, к сожалению, в четырёх вновь просверленных лунках оказалось пара малюсеньких матросиков. Плюнув на поиски крупной рыбы, я решил набрать живца и заселить это озеро жерлицами. Взял удочку с леской 0,1 мм. с мормышкой покрупнее и сел там, где плотва рвала моего мотыля. Только хотел опустить мормышку, слышу, как мой друг зовёт меня отобедать и выпить за праздник. Я подумал, а почему бы и нет, и пошёл к месту нашей дислокации.

Под одной из двух шикарных елей уже стояла палатка, чуть дальше горел костёр, а рядом стоял с налитыми в кружки спиртом мой довольный друг. Хочу сделать лирическое отступление и поподробней объяснить вам, мои дорогие читатели, отчего Петруха был так доволен. Вообще это удивительный человек! Как говорят, хлебом его не корми, дай только всё сделать самому, а именно: завалить пару деревьев, порвать их на мелкие щепки (иначе и сказать нельзя, вы бы видели, как он на пару с топором обходится с древесным материалом), разжечь гигантский костёр, поймать в селки зверя, разделать его, насадить на шест и подвесить над костром, также поставить палатку и т.д., в общем всё, что касается благоустройства лагеря это он сделает на все сто. Про кулинарные изыски моего друга я лучше здесь умолчу, а то забрызгаете ещё мониторы слюнями. Он всегда отдаст вам лучший кусок хлеба и всем врагам вашим лица попортит, если они косо на вас посмотрят. Остальные лучшие стороны моего друга я вам здесь расписывать не буду, для этого надо писать отдельную историю. Так вот стоял мой друг у костра и ждал меня для начала трапезы. Мы дружно выпили за первый улов и стали кушать перловку с мясом из консервных банок, которые были подогреты на костре. Я рассказал Петрухе, что я наловил, приврав об ушедших из-под самой лунки килограммовых лещах вместе с мормышкой, а он, не моргнув глазом, тут же рассказал, что такая же история с ним случилась год назад на одном Подмосковном водоёме. Сидели у костра, травили байки, пили спирт+клюква и вспоминали забытую мной в холодильнике палку колбасы и по лесу в связи с этим раздавалось эхом – мать, мать, мать… Но мы не расстраивались у нас было полно всякой закуски: сыр чечил, кусочек грудинки, чёрный хлебушек, соленые огурцы и помидоры, только одна проблема, всё это пришло в полное деревянное состояние! Резать еду было почти невозможно, поэтому мы её рубили топором употребляя при этом всякие ласкательно-вспомогательные слова, которые я писать здесь не буду (вдруг дети прочтут). Нарубленные деликатесы раскладывали на крышке от котелка рядом с костром и через некоторое время получали то, что нам нужно. После небольшого перекуса решили сделать памятные фотографии у новогодней ёлочки, которую Петька принёс из глубины ельника, и поставил на открытое место чуть дальше лагеря. Ёлка была наряжена новогодней звездой, подаренной мне моим родным братишкой. Мы по очереди стали кривляться у ёлки, дабы лучше выглядеть на фотках (в последующим выяснилось, что все кривляния были напрасны, т.к. из 36 положенных фоток получилось 4). Опосля нужно было оснастить свежекупленный набор жерлиц (10 шт.), чем мы и занялись. С учетом местных глубин на каждую намотали метров по тридцать 0,25-ой лески. На половину из них поставили железные поводки, на другую половину соответственно этого делать не стали (налим поводки ненавидит), где-то двойнички, где-то тройнички. Пока занимались оснасткой, солнце стало скрываться за деревьями и уже надвигался вечер. На ночь поставили всего пять жерлиц, так как живца наловить не успели. Все пять опустили на дно, как и написано во всех научных трудах о ловле налима, на глубину около 6,5 – 7 метров. Конечно, не забыли присыпать снегом круглую основу жерлицы, дабы лунка не замёрзла до утра и нам не пришлось бы долбить лёд. Петруха стал делать панорамные фотки прекрасного места, а я просто наслаждался видами и вдыхал чудный аромат свежего воздуха от которого уже успел обалдеть. Единственный дискомфорт я ощущал только от кашля, который меня мучил уже как две недели.

Мы поднялись к лагерю и развели костёр побольше, дабы встретить деда мороза и снегурочку, ну и всяких зверей кто пожелает к нам присоединиться и встретить Новый Год. Выпили ещё по чарки и стали готовить праздничный стол. Порубили сала, сыра, Петруха сварил похлёбку из лапши и баночки тушенки, и мы присели часов в 6 к костру. Часа два просидели в милой беседе о суетной нашей жизни, продолжая пить и закусывать, и тут-то подкралась усталость, которую не ждали. Сразу пошли разговоры, что Новый Год это не праздник совсем, а только повод, что настоящие рыбаки его игнорируют и в этот день даже почти не пьют, а спать ложатся где-то в 8 – 8.30 вечера. Приняв это за основу, поползли в палатку. Палатка стояла на заранее выложенных еловых ветках, в самой палатке под каждым из нас по два коврика. Спальники летние: у Петьки тройной синтепон, у меня двойной. Залезли прямо в одежде, а именно в ватных штанах и в куртках, в которых ходили на улице. Я уснул сразу, да и Петька по-моему тоже. Ночью я просыпался два раза: первый раз от жажды, а второй оттого, что ноги замерзли, хотя на мне было трое носок (одни простые, одни шерстяные и одни ещё раз шерстяные, подаренные мне родителями на Новый Год). Потом от Бориса узнали, что в Новогоднюю ночь мороз был 25 градусов ниже нуля.

День второй. 01.01.03 г.

Утром встали часов в девять вполне выспавшиеся и довольные. Вся палатка с внутренней стороны покрылась инеем. С первой ночью мы справились, а другие ночи нас теперь не пугали. Как только я напялил холодные ботинки на ноги, то рванул из палатки быстро сами догадываетесь по чему: в туалет само собой, но главное на лёд – в надежде найти вспыхнувшие флажки жерлиц. Петька не хотел, чтобы лавры первых пойманных налимов достались только мне и мы вместе пошли на лёд. Нас ждало разочарование – ни одного флажка, который мог бы порадовать глаз. В слезах и соплях вернулись к лагерю. Нарубили дров, приготовили еды и затем решили пойти попробовать рыбацкое счастье в залив, который находился с права от речушки, впадавшей в озеро. По дороге собрали жерлицы и направились к заливчику. Но до него не дошли, а решили попробовать половить напротив полыньи, о которой я говорил выше. Просверлили пару лунок и сели. Глубина оказалась метров семь. Только опустил и сразу поклевка, а за ней всякие ругательные слова, которые я успел разучить с малолетнего возраста и до нынешних дней – ЁРШ с мизинец был извлечен с этой адской глубины. Далее была поймана плотва-живец. Петруха, посмотрев на это безобразие, пошел к берегу, где с крутого берега спускалась в воду сосна своей верхушкой и пряталась под лёд. Там, по нашему мнению, должно быть стадо окуня. Я сместился влево, если смотреть на протоку и стал по своему методу сверлить лунки, для скорейшего обнаружения рыбы. По словам Бориса, где-то напротив протоки должен быть пятачок с глубиной в три четыре метра, окруженный свалами и ямами метров по 7-10, а то и больше. Долго и упорно я искал этот пятачок, пока совсем не устал (спирт действовал на детский не окрепший организм). Везде было от 6 – 8 метров. В одной из лунок поклевывал окунек грамм по 30 – 40. Мне всё это надоело, и я побрёл к другу посмотреть его результаты. Результаты его меня просто шокировали. Ни черта!!! В смысле ни чего, а то можно подумать, что он ловил не на черта. Он сидел метрах в двадцати от упавшей сосны и колдовал над лункой. Я сделал предположение, что у него мормышка не правильная и отпугивает рыбу, на что он тонко заметил, что дело не в мормышке, а в мастерстве рыболова, которое не пропьёшь. Я с этим, конечно, согласился и мы выпили по 50 грамм. И чудо свершилось – Петька вытащил гигантскую плотву, и мы сразу зарядили её на жерлицу. Далее я по старой рыбацкой примете обсверлил моего товарища, в том числе сверланул под сосной, накормил все эти лунки сухой манкой и стал их по очереди облавливать. Петруха продолжал ловить живца, а у меня тишина была даже под сосной, из под которой я надеялся навытаскивать кучу окуней грамм по 200 – 300. Но как я только пересел на лунку ближайшую к уловистой, то дела пошли на лад – живца в нашей кадушке прибавилось. Набрав живца по количеству жерлиц, мы стали их очень хитроумно расставлять, дабы ни одна щука или не мелкий окунь не ушли. Четыре поставили поближе к берегу и расположили их вдоль, а остальные шесть разбросали в пределах видимости по системе янь или инь (уже точно не помню по какой конкретно). Естественно за это мы выпили и закусили орехами. Потом я набрался мужества и решил пойти половить крупную рыбу. Направился прямо к протоке. Где впадала Люботка и по берегам рос камыш. От него метрах в десяти и от полыньи на том же расстоянии я просверлил лунку и сел. Глубина оказалась около четырех с половиной метров. Увлекаемая лёгкой вольфрамовой мормышкой тонкая леска 0,08 мм. медленно исчезала в лунке. Только достигла дна моя светлая помощница, как кивок поднялся вверх. И вот на льду плотвичка, а за ней другая и дело пошло. Плотва некоторая попадалась крупней нежели та, которую можно посадить на жерлицу. Клевала бойко, с ходу. Потом мне стало лень насаживать мотыля и я стал опускать голую мормышку и получал тот же результат. Петруха, уставший смотреть, как я махаю руками пришел и сказал, что с друзьями так не поступают и тут же в двух метрах от меня просверлил лунку. У него случилось тоже, что и у меня – плотва не давала опуститься мормышке на дно. В общем попали в аквариум. Так, просидели часов до трёх, наловив не малое количество мелюзги. Затем было решено переставить молчавшие жерлицы вдоль полыньи и по окружности в конце её. Я скажу вам любезные читатели, что в сумерках ставить жерлицы занятие не весёлое, но видимо необходимое для достижения цели нашего похода. Пока я расставлял жерлицы Петька уже пошел к лагерю готовить костер и ужин. Все жерлицы были опущены на дно, и уже в полной темноте я пошел на нашу турбазу. На турбазе уже горел костер и за то, что я ни черта не сделал (?!) был послан за водой. Воду начерпать в лунке не удалось, так как она замёрзла наглухо, то я просто стал набирать её под слоем снега, который лежал на льду и не давал замёрзнуть воде, расположившейся в изобилии под ним. Решили сварить супчик, а затем его съесть, за что и было решено выпить по 50 грамм. После принятия на душу стали готовить суп и закуску к ужину. Когда всё было готово, приняли под горячее и стали с удовольствием уплетать приготовленное. Суп, приготовленный Петькой, был просто замечательный и потому закончился очень быстро. Остаток вечера провели в болтовне и распитии спиртного напитка спирт+клюква. Когда языки устали ворочаться мы пошли спать. Уснули в момент. Петька просыпался ночью и ходил гулять, но меня не обманешь на самом деле он ходил смотреть на флаги, однако, без результата.

День третий 02.01.03 г.

Утром я проснулся от того, что конденсат капал на лицо. Внутри палатки было около нуля градусов. Спальники снаружи были влажные. Мы быстро оделись и пошли смотреть на жерлицы. О радость! Одна жерлица, стоявшая напротив протоки и метраж в тридцати от полыньи горела со всей своей жерличной силою. Я уже не мог идти спокойно – я бежал, брызгая вокруг водой и распространяя на всю округу слова радости. Петруха бежал за мной на случай неравного боя. Леска на жерлице была полностью размотана. Я взял её аккуратно и подсёк. Что-то глухо отозвалось на другом конце снасти. Потащил тихонько, но не почувствовав особенного сопротивления стал выбирать леску быстрей. И вот из лунки показалось улыбающееся лицо усатого, граммов на 350-400 с белым брюхом налимчика. Первый в нашей рыбацкой карьере! Двойничок торчал с краю нижней губы и держал пленника надёжно. Мы обнялись на радостях, и пошли обратно в лагерь с трофеем, дабы отметить победу. Отметили, быстро перекусили, прибрались и пошли на вчерашнее место в надежде, что сегодня будет получше. Солнце светило ярко, птицы, сознавая всю прелесть, окружающей природы рвали себе глотки, а дятел методично отстукивал ритмические рисунки в поисках пищи. Вчерашний день был теплее и шел снежок, а нынешний немного стал холодней, но нас совсем это не огорчало, ведь у нас было с собой, чем не огорчиться. Плотва клевала на тех же лунках как в исступлении и была вчерашнего размера. Жерлицы мы все расставили теперь вокруг победившей налима и стали ждать. Прошло после перестановки минут десять и Петька говорит:

• А чё, енто, там флажок поднялся на лунке, где мы налима срубили или мне кажется?
• Да не-е, кажется, - не разглядел сначала я.

Но, присмотревшись, я просто слетел с места и побежал, что было сил. За мной и Петька рванул. Жадность моя не знала пределов и я, дождавшись, когда остановиться вращавшаяся катушка, подсёк и почувствовал неплохую тяжесть. – Есть!, - сказал я Петьке и безбоязненно стал выбирать леску. Рыба была по ощущениям раза в три или четыре крупней пойманного налима. Странно, но у меня складывалось чувство, что я тащу полено, так как не ощущал ни каких рывков. И вдруг тяжесть пропала, и я вытащил пустую леску без грузила и крючка. Дальше я писать не буду о чём я сказал в адрес местной рыбы, а Петька в мой адрес. Это не для культурного человека.

- Видимо не съедобная была, - сделал я робкое предположение, на что получил отрицательный ответ друга в виде каких то неформальных выражений с его стороны. Я сказал, что может и хорошо, что не вытащили такую огромную рыбину, а то она бы наверняка покусала бы нас тут до крови и вообще испортила бы праздник. И здесь я видимо был не прав, ибо мне сразу напомнил Петька про какую то мать и сказал, что если я до вечера не поймаю на жерлицу хищника, то праздник действительно будет омрачен чьей-то кровью. Не разделяя суждения моего друга, я настроил заново снасть на жерлице и опустил её в уловистую лунку. Время шло, а жерлицы молчали. Мне наскучило ловить плотву, и я попробовал половить рядом с камышами и впадением речки Люботки. Результатов не было ни каких. За весь оставшийся день мы просверлили в разных местах ещё по несколько лунок, но те две, где мы и вчера и сегодня ловили, были самые уловистые. Вечером перед закатом мы опустили все жерлицы на дно и пошли на последнюю нашу ночевку.

День четвертый. 03.01.03 г.

С утра встали, сходили посмотреть на безмолвствующие флаги, и стали собираться. Быстро перекусили, откопали от снега палатку, собрали все пожитки и решили идти в Орехово, дабы встретить Мариныча и там попытать рыбацкое счастье. Я пошел через озеро Велия и Савкино, т.к. надо было собрать жерлицы, а Петька по дороге, огибая озера. Собрал жерлицы и пошел, но это было не просто. Снегу навалило за эти дни раза в два больше, чем было. Пока дошел до Орехово весь взмок. Спускаясь с горки, увидел утренние следы. Они были какие-то неровные, то и дело петляли, а при подходе к вытекавшей из озера речки Люботки, вовсе разбежались на три части. Сразу было видно, что человек не местный и в потемках искал место для прохода на ту сторону речки. Значит Мариныч добрался таки, старая шельма!

Подошел к домику, где мы должны быть расположены на оставшиеся дни, открыл дверь в сени, затем в комнату и увидел радужную картину: ни Петьки, ни Мариныча, в беспорядке разбросана куча вещей, на них сидит девушка, а рядом стоит чудак с фингалом под глазом! Ну, думаю, весёлые были здесь праздники. На вопрос, а всё ли в порядке с Борисом, чел ответил, что всё с ним в порядке и его можно найти в соседнем домике. Закрыл дверь, облегченно вздохнул и пошёл в рядом стоящий домик. Там уже сидели мои друзья и пили (сами знаете чего). Обнялся с Маринычем, выпил за его здоровье, а то он пока блуждал по лесам в поисках деревни весь продрог, узнал, что рыбалка ещё хуже, чем у нас и сел немного передохнуть. Приятно было посидеть в теплом доме среди хороших людей после проведенных на улице дней. Катерина рассказала, что ночью под свет керосиновой лампы в палатке, которую они с Борисом расположили на озере пробовала ловить рыбу, но ничего не получилось. Посидев ещё немного, мы все собрались и пошли на Орехово озеро ловить рыбу. Петруха долго не думал и просверлил лунку рядом с палаткой, да и мы последовали его примеру (лунка в палатке-то кормленая). Клевала рыбка реже, чем на Велие, но попадалась по крупнее. Поймали по несколько штучек и отметили это дело спиртиком+клюква. Борис стал нас щёлкать на цифровую камеру, а мы естественно ему позировали. Я насверлил кучу лунок, но потом убедился, что у палатки клев самый лучший и перестал бегать. У Бориса под противоположным от деревни берегом зажглась жерлица, но так как его не было, я добежал до неё и вынул пустой огромный тройник. У Бориса все жерлицы стояли вдоль камыша, чему я был удивлен. Потом он мне рассказал, что зимой здесь так ловят небольшую щучку с незапамятных времён и на глубину жерлицы не заряжают. Мы с ребятами решили тоже набрать много щучки и стали ставить жерлицы вдоль берега. Где-то через пол часа, одна вспыхнула и по уговору её должен был проверять Петька. Но вытащил он только покусанную с боков плотвичку. До конца дня жерлицы не давали о себе знать. Мы посидели часов до 15.30 и пошли располагаться в домик. Домик очень уютный и приятный. Стены все в свежем дереве, по середине печка на дровах, три кровати (одна двуспальная и две полуторки), умывальник двухсекционный, холодильник, стол и полно всякой литературы по рыбной ловле. На вечер решили пригласить хозяев на уху из окуней и налимчика, что и было сделано. Борис нам любезно затопил долгожданную деревенскую баню, и мы перед ужином, втроем пошли и попарились там по полной программе. Петька отхлестал нас с Маринычем веником, а мы его тоже отстегали в свою очередь, поныряли в снег, попили в предбаннике спирт+клюква, в общем банька по полной программе. Вечер был замечательный: приятные разговоры о музыке (хочу отметить, что был удивлён, когда узнал о музыкальных пристрастиях Екатерины и Бориса, т.к. сами очень любим таких исполнителей и группы как: Janis Joplin, B.B. King, Eric Clapton, Deep Purple, Doors, Pink Floyd и другие), жизни на природе и человеческом к ней отношении, о здешних местах и других вещах волнующих нас. На утро Борис обещал нас сводить на озеро Бобовня. Попрощались до утра и заснули мёртвым молодецким сном.

День пятый. 04.01.03 г.

Встали чуть свет, быстренько перекусили и вышли за добычей. До озера дошли минут за пятнадцать, хотя летом минуты три ходьбы. Озеро напоминало прямоугольник. С одной стороны сосны, с другой смешанный лес. Речка впадала с правой стороны и чуть дальше убегала вновь в сторону озера Орехово. Только вошли на озеро, решили далеко не бегать и сразу засверлились. Глубина оказалась большой (7-8 метров). Петька поймал ерша под всеобщие аплодисменты. Я стал сверлить лунки поближе к берегу и, найдя глубину метра в 4, опустил снасть. Поклевка была резкой и неожиданной. Я подсек и после недолгих вываживаний вытащил елечка грамм на сто. Вот это уже приятно! Борис сел недалеко от впадения речушки и поймал уже плотвичку. Катерина сидела не далеко от Бориса и тоже колдовала над лункой. На соседней лунке я напоролся на стаю окуньков грамм по 30-40 и стал развлекать себя этим занятием. Потом чуть позже Борис сказал, что стоит походить по озеру в поисках крупного окуня, который населяет его. Мы собрались, оставив Катерину, и пошли обходить озеро. Искать было не просто: снега очень много намело, лёд толстый, а ножи как назло на ледобурах немного затупились. Пройдя пол озера к другому его концу, Борис посоветовал нам обосноваться здесь, так как по его словам здесь били ключи и рыба здесь должна стоять толпами. Расположились друг от друга метрах в десяти-двадцати. Борис напоролся на мелких окуньков и нас это подзадорило (рядом должна быть не мелкая рыба). Я прикормил сухой манкой пару лунок, но дело пока у меня не шло. Борис посидел ещё немного с нами и пошел к супруге, дабы не оставлять её в одиночестве, а мы решили сидеть до победного. И хорошо, что остались. Петька вытащил минут через десять после ухода Бориса плотву грамм на 150, а потом и окунька такого же. За енто мы жахнули по спирту+клюква и дружно обсверлили товарища, не нарушая рыболовной этики. Вперемежку с мелочью поклевывала изредка и 100 – 150 граммовая рыбка – плотвички и окуньки. Мелких мы зарядили на жерлицы вдоль камыша, дабы не нарушать традицию. Мариныч сделал героический поступок: оббежал всё озеро в поисках забытой где-то пластиковой бутылки для живца и нашёл её. Мариныч мы тебя любим! Бегая за бутылкой, он не согрелся, а замерз и решил пойти домой, т.к. ему надоело смотреть на убийство детей (которых сам к стати намочил целую гору). Оставив Петьку в гордом одиночестве, мы с Маринычем пошли. Я хотел ещё раз попробовать половить в месте, где мы начинали ловить сегодня, а Маринка пошёл греть замёрзшие члены в избу. На водоёме мы с Петькой остались одни. Борис с Катериной уже давно ушли. Я сел на старую окуневую лунку и продолжил цирк – окуни просто вешались на мормыгу, в том числе и на голую. Потом я достал меленькую блесенку и продолжил изгаляться над полосатым. Он почти сразу долбил по блесне и оказывался у меня в руках. Повеселившись вдоволь, я попробовал на прикормленных лунках Бориса. Поклевывала плотвичка, причём 80 –100 грамм. Так, постепенно стало смеркаться. Подошел Петька и рассказал, что флажок загорелся, но кроме подранной плотвы он ничего не вытащил. Мы собрались и пошли в Орехово. Вот так завершился ещё один замечательный рыбацкий день и начался прекрасный вечер. Вечером на ужин для нас от хозяев был сюрприз – рыба в сметанном соусе. Ребята, это просто пальчики можно облизывать до конца своих дней! Вкуснотища необыкновенная! А приготовила эту прелесть Надежда Ивановна, за что ей огромнейшее спасибо. Весь вечер грелись в домике, общались с Борисом и Катериной, а затем сладко заснули, но перед этим сходили на озеро с фонариком и зарядили жерлицы поперёк озера на налима.

День шестой. 05.01.03 г.

Следующий день был посвящен озеру Орехово. Я бегал с жерлицами как сумасшедший и результат был обычный – один флажок вспыхнул, и пожеванная плотва глупо смотрела на меня своими черными глазками, давая понять, что и сама в шоке. Ребята сидели у палатки и с переменным успехом давили мелочь. Вот так день и прошел. Распивали спиртные напитки (Мариныч привез с собой пиво и водку), веселили друг друга шутками и мерили рыбу кто крупней изловил. Вечером сходили в баньку, поиграли в шахматишки и опять пили, но что я уже не помню.

День седьмой. Последний. 06.01.03 г.

Утром следующего дня на рыбалку пошли только психи. На улице было 31 градус и уж явно не выше нуля. Психом из всех местных и не местных жителей оказался я. Меня долго отговаривали, но я не поддался и ушел попробовать на Савкино. Жерлицы брать не стал. Пустое и заснеженное озеро встретило меня отблесками солнца и тишиной. Иногда хочется уединиться и побыть один на один с природой. Я спустился к озеру и просверлил несколько лунок поперёк речки впадавшей в него. Решил начать с блесны. Опустил и сразу на небольшой глубина 1 – 1,5 еле заметная потычка и затем холостая подсечка. Видимо мелкий окунёк забавляется. В других лунках ни того, ни другого. Стал сверлить и вдоль берега и чуть дальше, но результат за два с половиной часа ловли на блесну только пара маленьких окуньков. Сел на первые уже успевшие покрыться коркой льда лунки с маленькой фольфрамкой и, поймав одну масенькую плотву на течении, решил пойти домой. За эти дни я уже вдоволь наловился, надышался свежим еловым воздухом и кстати говоря совсем перестал кашлять. Поднимаясь в горку с озера, я увидел Бориса с Катериной – они занимались фото охотой друг на друга и на природу. Они увидели меня и позвали присоединиться к ним, от чего я отказаться не смог. Потом мы пришли домой, я сытно пообедал с ребятами (пока я ловил рыбу они успели порядком наклюкаться) и завалился поспать перед дальней дорогой. К семи вечера нас должна была ждать машина, которая привезла нас сюда. Мы всё собрали заранее и в пол седьмого вышли из деревни, попрощавшись с гостеприимными хозяевами и, пообещали, что на майские праздники приедем к ним. Жалко было покидать этот прекрасный уголок земли, но жизнь объективна и неумолима. Как только вышли на дорогу, машина сразу подъехала и мы загрузились в неё. За окном в свете фар замелькали красивейшие места и запела та самая весёлая певица, что встречала нас своей безвкусицей. На станцию приехали за два часа до поезда. А дальше начался просто цирк. Мариныч стал приставать к какой-то мадам, угощая орехами и пивом, но, получив отказ от пообщаться, пошёл в весёлом виде искать дрова вместе с Петькой, дабы затопить буржуйку в зале ожидания и согреть холодную девушку, но они не нашли дров, а нашли какой-то местный бар, где мы провели остаток времени до прихода паровоза в Москву. Местные гопники были в шоке, когда туда мы завалились с рюкзаками и с ящиком. Хозяин бара оказался очень милым и пьяным человеком. Потом он со своей женой нас посадил на поезд и пообещал нас ждать в гости. В вагоне плацкарта распитие нетрезвых напитков продолжилось и всё закончилось тем, что Мариныч не спал до утра и бегал по вагону убеждая всех, что они не правы и не справедливы к нему, что, мол, как можно уезжать из такой красоты. Утром на него весь вагон смотрел волком, кроме нас конечно и ещё одного приятеля, который пил с Маринычем и Петькой (я ушел спать), а потом падал с верхней боковой полки всю ночь на пролет в проход. Выйдя на вокзал, все кто там были услышали крики, не успокаивающегося Мариныча типа: Ламбада! Лаладрона! и так весь путь до метро.

Так закончился наш поход.

Я и мои друзья Миша и Денис ещё раз благодарим Надежду Ивановну, Катерину, Бориса за прекрасно организованный отдых.